Чингисхан. Пядь земли

/8 декабря 408 года нашей эры, провинция Паннония/

Суета приготовлений к походу позади. В кратчайшие сроки удалось собрать двенадцать тысяч воинов, а ещё десять тысяч ещё собираются, но они нагонят основное войско позднее.

Не успел Эйрих даже нормально прилечь отдохнуть и закрыть глаза, как он вновь в седле, едет куда-то, чтобы убить кого-то.

Без крови такой поход точно не обойдётся и боёв не избежать, потому что три дня назад прибыли гонцы из деревни Визивина — разведчики гуннов, почти не скрываясь, поехали куда-то вглубь территории остготов. Ловить всадников на быстрых конях по лесам и холмам было трудно и малорезультативно, поэтому разведчики спокойно выведали всё, что им было нужно и ушли иными тропами.

«Значит, чувствуют за собой силу, раз так уверенно шастают по нашей земле», — подумал Эйрих, едущий рядом с двумя девами щита — Эрелиевой и Альбоиной.

Гунны плохи тем, что склонны устраивать засады и внезапные атаки, причём не брезгуя атаками сходу, без подготовки. Последнее весьма губительно, но когда это могло остановить настоящего кочевника? Поэтому остготское воинство перемещается не снимая доспехов и ночует точно так же. Неудобно, кому-то даже тяжело, но жизнь дороже, ведь нет никаких гарантий, что очень быстрые гунны не обхитрят усиленные разъезды.

Эйрих почесал запястье правой руки, держащей копьё. Копьё упирается в ток,[62] вшитый в седло. Можно было, конечно, закрепить копьё в держателе или вообще сдать в обоз, но с гуннами нужно держаться настороже. Уж Эйрих-то знал, как можно правильно встретить армию противника на марше…

Тут из лесу слева выехал гонец из передового дозора.

— Консул Зевта!!! — крикнул он, не успев доехать. — Гунны грабят деревню старейшины Визивина!

Ожидаемо для Эйриха, но всё равно неприятно. Он-то лучше остальных знал, что появление разведчиков практически гарантировало последующее разграбление ближайшей деревни. Потому что кочевники просто так не ходят. Особенно зимой.

— Сколько их?! — спросил у гонца Зевта.

— Не больше тысячи! — ответил тот.

— Эйрих, бери свой отряд и атакуй их! — приказал Зевта. — Мы догоним!

Эйриху дали под командование, как зарекомендовавшему себя командиру, тысячу всадников. Рискованно, конечно, врываться без разведки…

… поэтому Эйрих сначала всё тщательно разведает, а потом уже подумает о том, стоит ли бездумно врываться в деревню или лучше поступить умнее.

— Хродегер, дай команду! — приказал Эйрих и пришпорил коня. — За мной!

— Можно мне тоже? — сразу же спросила Эрелиева.

— Нет, оставайся с войском! — ответил Эйрих.

Ей ещё слишком рано участвовать в таких непредсказуемых схватках, где Эйрих не уверен не только в численности врагов, но ещё и в собственных подчинённых воинах, которых сам-то увидел впервые во время сбора похода.

До деревни они добирались около часа, после чего встретили передовой разъезд, запрятавшийся в кустах.

— Претор, — кивнул Эйриху командир разъезда. — Я — десятник Ардина.

Эйрих кивнул в ответ.

— Сколько их точно? — поинтересовался он. — Что делают в деревне?

— Точно не знаю, но не больше тысячи, как я передавал с гонцом, — ответил Ардина. — Что делают? Грабят и убивают.

— Мне нужно увидеть всё собственными глазами, — произнёс Эйрих. — Хродегер, строй тысячу вон там, за кустарником, но в боевом порядке.

Пусть кустарник и деревья давно уже лишились листвы, полностью сокрытой под слоем выпавшего сегодня снега, они позволят скрыть войско от возможных наблюдателей.

— Сделаю, — ответил старший дружинник.

Эйрих выехал вместе с Ардиной поближе к деревне.

А деревня уже горела, из неё доносились крики ужаса и предсмертные вопли. Знакомые звуки.

Никаких отрядов охранения не видно, потому что все гунны были заняты увлекательным времяпровождением. Это было бы хорошим знаком для кого-то ещё, но не для Эйриха. Он бы не позволил своим войскам заниматься беспечным грабежом без охранения. Но это он, а тут другие люди…

Осмотр места предстоящего сражения, называемый римлянами рекогносцировкой, показал Эйриху, находящемуся сейчас на небольшом всхолмье, что атаковать лучше будет с двух въездов в деревню одновременно, с западного и южного, потому что с севера поселение прикрыто местной речушкой, а с востока густой лес. Следы на снегу показывают, что вышли гунны из того самого леса, совершили бросок по заснеженному полю и ворвались в деревню.

Большей части селян уже не помочь, потому что их трупы лежат то тут, то там, но женщин и детей кочевники собирают на деревенской площади — точно собираются уводить с собой.

Вокруг следов других противников не наблюдается, гуннов, на вид, где-то около тысячи, как и сообщалось разъездными, поэтому можно атаковать согласно незамысловатому, но действенному плану.

— Тунгстам, бери пять сотен и начинай атаку с южного въезда, — приказал Эйрих одному из самых толковых своих дружинников. — Остальные — за мной!