Чингисхан. Пядь земли

– Ты упоминал о невероятной броне, которую делали римские мастера, – произнёс Ниман Наус. – Будто бы её нельзя было пробить ни копьём, ни мечом, но что-то я не заметил ничего такого на тех римлянах, которых мы, без обид Иоанн, побили в бражном доме.

– Да ничего, – махнул рукой сидящий на бревне Иоанн Феомах. – Я виноват в их гибели больше всех.

– У Вегеция в «Эпитоме военного дела» написано, что легионеры сейчас идут в бой без панцирей и шлемов, но мы видели, что у них есть шлемы и кольчуги, что означает, что раньше брони их были лучше, – сказал Эйрих, решивший увести беседу с небезопасной тропы взаимных упрёков и обид. – У принцепса Октавиана Августа я читал, что он позаботился о своих верных легионах, принудив всех римских бронных мастеров делать латные панцири, дабы оснастить ими каждого легионера и преторианца.

– Преторианцы – это кто? – поинтересовался Хумул.

– Это тема для отдельного рассказа, – усмехнулся Эйрих.

– И что, легионеры прямо неуязвимые были? – с недоверием спросил Ниман Наус.

– Говорят, что их броню не могли пробить ничем, – пожал плечами Эйрих. – Но даже такие легионы, с воинами в латных панцирях, разбили германцы в Тевтобургском лесу. Поэтому главный урок, который мы должны усвоить: превосходство в качестве и количестве воинов не даёт тебе абсолютного преимущество и если у тебя задница вместо головы, то ты погубишь всех своих воинов и себя.

– Как римляне в том ущелье, – нашёл аналогию Хумул. – Они были сильнее и в большем количестве, но мы их победили.

– Потому что Эйрих перехитрил их командира, – констатировал Ниман Наус, а затем посмотрел на мальчика. – Теперь я верю, что от твоих книжек есть толк. Эх, жаль, что мне уже поздно учиться читать…

В прошлой жизни Темучжин тоже так считал. Если бы он не был убеждён в этой глупости, то, быть может, успел бы достичь куда большего.

– Зря ты так, – покачал головой Эйрих. – Учиться не поздно никогда. И уж поверь мне: чем больше ты не узнаешь, тем хуже потом будет тебе же. Всегда надо узнавать новое, особенно, когда речь идёт о твоих врагах – этому учат римляне.

– Это чему они научились? – недоуменно спросил Хумул. – Как лучше жрать фаршированных белок?

– Они всегда учились у своих врагов, – вздохнул Эйрих. – Германцы использовали топоры, не видящие особой преграды в кольчуге, ранее позаимствованной римлянами у галлов – римляне делают латный панцирь. Даки используют отрубающие руки косы – римляне делают наручи из стальных колец. Встретившись с парфянами, римляне переняли у них тяжёлую конницу, закованную в броню. Проблему лучников они решить не могли, потому что в легионе им не нашлось подходящего места, из-за чего они придумали плюмбаты, позволяющие быстро проредить строй атакующей конницы или не покрытой бронёй пехоты.

– А мы учимся? – спросил Ниман.

– Пока что нет, – вздохнул Эйрих. – Я слышал слова стариков, слышавших слова своих стариков: готы сейчас воюют так, как воевали при рейксе Остроготе. Это нужно изменить. И мы это изменим.

– Как? – спросил Ниман.

– Нужно перенимать воинские умения древних, – ответил на это Эйрих. – Нынешние римские легионы – блеклая тень тех, что были при принципсе Октавиане Августе. Вегеций, в своей книге, пишет о том, какими были древние легионы и как именно это было достигнуто. Если мы сможем создать что-то подобное из готского воинства – мы станем непобедимыми. Это потребует много денег, затратит много наших сил, но цель оправдывает любые средства. Выстоим и выстроим – мир будет у наших ног.

– Как всегда у Эйриха – нужны деньги, – разочарованно вздохнул Хумул. – Если бы можно было просто достать много денег, мы бы и здесь неплохо устроились. Когда есть много денег, везде хорошо.

– Деньги сами по себе ничего не значат, – произнёс Эйрих. – Важнее то, что на них можно купить.

– Так в чём была сила древних легионов? – заинтересованно спросил Ниман. – В неуязвимой броне? Может, в числе воинов?

– Расскажу после того, как закончим с налётчиками асдингов, – улыбнулся Эйрих. – Уже достаточно стемнело. Хумул, отправь гонцов к Аравигу, скажи, чтобы начинали. Всем проверить снаряжение и строиться!

/27 июля 408 года нашей эры, земли римлян, на южном берегу реки Донав/

– Чувствуешь запах? – обеспокоенно спросил Муритта у своего телохранителя, Обада.

– Дымом воняет, – принюхался телохранитель. – Не к добру это…

Выйдя из шатра, Муритта огляделся.

Вокруг непроглядная ночь, небо закрыто облаками, моросит мелкий дождик, грозящий перерасти в ливень. В воздухе пахнет свежестью и грозой. Мелкие капли воды падали на лицо смотрящего в небо вождя. Вспыхивает молния, а затем раздаётся раскат грома. Вспышка позволила увидеть, что воздух вокруг заволочен туманом. Нет, не туманом, а дымом. Весь лагерь в дыму и во тьме.

– Что-то горит в лесу, – Муритта непроизвольно схватился за меч.

– Может, молния подожгла? – предположил Обад. – Такое бывает.