ЧИХНЁШЬ В ВОСКРЕСЕНЬЕ...

Фредерика, которая по утрам всегда бывала не в луч­шем настроении, подумала, что можно было бы и поздороваться. Она издала звук, который должен был означать подтверждение, и налила себе кофе.

—  Да. И говорят, именно эта женщина принесла все беды в семью. Никогда бы не подумали, верно? Ну, я всегда говорила: не доверяйте таким красивым женщи­нам... гробы окрашенные[1], вот кто они такие... — сестра перевела дыхание и тут ей пришла в голову неожиданная мысль. — А не думаете ли вы, что Филиппина пыталась вас убить?

 Выпив крепкого чёрного кофе, Фредерика начала при­ходить в себя.

—  Я не думаю, сестра, я знаю. Только хотела бы я вспомнить о гробах окрашенных немного раньше, — она приподняла сломанную руку в пластиковой повязке. — Вряд ли я теперь гожусь на многое.

Это произвело желаемый эффект и отвлекло мисс Сандерс. Она занялась приборкой в палате, одновремен­но извергая поток успокоительных сестринских сентенций:

—  Через день или два вы гипс и замечать не будете. Костыль для ноги; а к тому, что у вас одна рука, быстро привыкнете. Вот моя невестка...

Фредерика прервала её вопросом, который давно со­биралась задать.

—  Звонил ли полковник Мохан?

—  Нет, но звонила миссис Кэри. Ох, я совсем забыла со всеми этими новостями. Для вас записка. Её прислали с сообщением, что всё в порядке, из канцелярии, — она стала рыться в карманах. — Боже, должно быть, оставила там. Но я знаю, что в ней. Сегодня в четыре вас осмотрит доктор Скотт, а потом полковник Мохан отвезёт домой. И если будете в состоянии, поедете к Кэри на ужин. Похоже, вас ждёт приятный вечер.

Фредерика рассмеялась.

—  Да, — согласилась она, — очень приятный. Мисс Сандерс собралась уходить.

—  Приятно не опасаться, что тебя ударят по голове сзади,   — сказала она через плечо.

— Да, — согласилась Фредерика. И приятно, подумала она, что эта женщина уходит. Каким другим станет Южный Саттон без напряжения и тревоги последних недель. Она налила себе ещё чашку кофе и принялась безмятежно смаковать. Впереди лучшая часть лета, и она недолго будет инвалидом. Злые ветры — это ужасное «Убийство в сельской местности», о котором она так бессмысленно рассуждала на ярмарке, — принесли ей удачу, виновато думала она. В этом нет сомнения. Она приобрела не только покупателей, но и друзей: Конни, Тэйна — и Питера. Но о Питере нельзя думать слишком много...

В этот момент возвратилась мисс Сандерс.

—   Пакет для вас, — объявила она, — и если вы кончили, я унесу поднос.

— Да, пожалуйста, — Фредерика с интересом раскры­ла пакет и рассмеялась. На кровать вывалилась целая груда детективов в мягких обложках. Мисс Сандерс, которая смотрела, как Фредерика раскрывает пакет, по­добрала сложенный листок.

—  Туг записка, — сказала она.

Фредерика чуть не выхватила у неё письмо. И прочла:

Дорогая Фредерика!

Я купил это в вашем магазине у вашей новой очень деловитой помощницы. Я просил специально убийства в сельской местности, и Конни сказала, что сделала всё возможное. Пожалуйста, прочтите их все, и я уверен, такая сверхдоза излечит вас навсегда — и аминь...

Я прихвачу вас в четыре и надеюсь, вы будете в состоя­нии провести вечер у Кэри. Никого больше у Конни не будет, поэтому вы не очень утомитесь. Мы все достаточно опра­вились, и хотим разгладить последние морщинки в деле и сдать его в архив.

Ваш Питер.

Фредерика почему-то покраснела, и мисс Сандерс с любопытством взглянула на неё. Потом улыбнулась.

—  Ну, оставлю вас с этим. Теперь не будете всё утро сидеть на кнопке, как вчера.

—  О, сестра, простите, — но мисс Сандерс уже вышла и не слышала этого ненужного извинения.

Несмотря на детективы, утро тянулось бесконечно, а постель становилась всё более жаркой и влажной. К полудню и постели и книг с Фредерики было достаточно.

—  Кажется, я излечилась навеки, — вслух высказалаона пустой палате. Решила одеться, попросить костыль, о котором упоминала мисс Сандерс, и немного по­упражняться. Вскоре она уже чувствовала себя вполне уверенно. Даже выходила в коридор и разговаривала с другими пациентами. Вернувшись в свою палату в три, она увидела молодую сменную сестру. Та сказала, что миссис Саттон в другом крыле больницы и хочет увидеть­ся с ней.

Фредерика запрыгала за сестрой; она не поверила бы, что сможет, передвигаться так быстро. Миссис Саттон сидела, опираясь на большую подушку; выглядела она бледной и хрупкой.

— Дорогая Фредерика, — сказала она, — услышав, что вы здесь и скоро уедете, я решила, что должна с вами повидаться.