ЧИХНЁШЬ В ВОСКРЕСЕНЬЕ...

—  У вас есть сигарета? — чуть раздражённо спросила она.

—  Есть. А вы выглядите лучше, хотя и раздеты силь­нее, чем следовало бы, — он вошёл, дал ей сигарету, прикурил её, осторожно завязал шнурки ночной рубашки и потом уселся в кресло у кровати. — Вы заслуживаете смерти, маленькая глупышка, — доброжелательно заявил он.

Фредерика не пыталась отвечать. Она наслаждалась сигаретой, и в тот момент ей было всё равно, что скажет о ней Питер или кто-нибудь другой.

Питер встал и отошёл к стене. Там стоял шкафчик с несколькими ящиками. Вскоре он вернулся с ручным зеркалом.

—  Вот, — сказал он. — Можете осмотреть руины.

Фредерика бросила один только взгляд и быстро пол­ожила зеркало. Лицо сплошь покрывали длинные красные царапины. Один глаз почернел и распух; другой смотрел из глубокой пещеры удивительно чёрного цвета, а на лбу, чуть правее середины, выросла большая шишка яйцеоб­разной формы.

—   Не понимаю, зачем вы мне это показываете, — пробурчала она.

—   Невозможно не поделиться таким зрелищем, — любезно ответил он. — А вы всё равно рано или поздно узнаете. Женщины все таковы.

—  Ну, теперь, когда вы позабавились, может, расска­жете что-нибудь? Я хочу знать больше — всё хочу знать. И прежде всего, почему я маленькая глупышка. Я пра­вильно цитирую? Питер откинул голову и расхохотался.

Для Фредерики это было слишком. Она его ненавидит. Никогда никого так не ненавидела.

Наконец он перестал смеяться и взял её за здоровую руку.

—  Мне всё равно, как вы выглядите, и мне нравится, когда вы не соглашаетесь. Это так по-человечески. Я представлял себе, что вы... но не будем сейчас вдаваться в подробности.

—   Вы представляли себе, что я что? — не смогла сдержаться Фредерика, но тут же отняла руку и быстро сказала: — О, Питер, не дразните меня больше.

—  Нет уж, теперь позвольте мне присмотреться. Вы утратили отчасти свою... скажем, чопорность... на дне колодца. Но мне показалось, вы хотите узнать, что про­изошло в воскресную ночь... вернее, что произошло с тех пор. На случай, если вам интересно, сейчас утро среды.

— Утро среды! — ахнула Фредерика. — Магазин... —  она беспокойно посмотрела на него.

—   Успокойтесь, женщина. Магазин в порядке. Им сейчас управляет Конни Кэри, причём с новым развити­ем событий число посетителей возросло на сто процентов, —  он неожиданно рассмеялся и продолжал: — А Конни всех заставляет покупать. Если хотят взглянуть на сцену, должны заплатить больше. За колодец — добавочная плата.

—  Колодец? — спросила Фредерика.

—  Да, где вы были. Я вас из него вытащил. Фредерика со вздохом облегчения откинулась на под­ушку.

— Хоть я вас и ненавижу, должна признать, что вы ко мне хорошо относитесь — вы все, — просто сказала она.

Питер потрепал её по руке.

—   Вы этого заслуживаете, — сказал он, — хотя и ненавидите меня.

Фредерика быстро повернула голову. Вопреки жела­нию,  на глазах у неё выступили слезы. Это слабость, гневно  подумала она,  всего лишь  проклятая  женская слабость.

Если Питер и заметил это, он никак не подал виду.

—  На самом деле мне нужен ваш рассказ. Он гораздо важнее моего, да я вам самое важное уже рассказал.

—  Пожалуйста, — с некоторым усилием сказала Фре­дерика, — дайте мне минуту подумать. Вначале расскажите остальное.

—  Ну, хорошо. Вкратце. Я вернулся в понедельник, в семь утра, после того как за несколько часов перевернул Вашингтон вверх дном, и хоть вы мне не поверите, отправился сразу в книжный магазин с мыслью о завтра­ке... — он поднял руку, когда Фредерика попыталась вмешаться. — Нет, вы хотели мой рассказ и получите его in toto — целиком. Короче, я поднял страшный шум, пытаясь вас разбудить. Потом запаниковал, неожиданно поняв, что Джима Брауна нет на месте. К тому же все двери были открыты, а это не похоже на нашу горожанку. Я только влетел в кабинет и поднял трубку, чтобы позво­нить Тэйну, как появился Джим Браун. Я обрушился на него, и более ошеломлённого и расстроенного парня мне никогда не приходилось видеть. Он всё мне рассказал — вернее, всё, что знал. Но знал достаточно, чтобы напугать меня страшно. Ну... мы не стали ждать Тэйна, а приня­лись систематически обыскивать весь участок. И вскоре нашли тело Филиппины...

—  Тело? Но вы сказали...

—   Повторяю. Не прерывайте меня, если хотите всё услышать. Она была жива, но явно в плохом состоянии. Получила удар по голове, не такой сильный, как вы. Но всё равно была похожа на труп. Джим отнёс её на кухню, и я оставил его возиться с содержимым тайного шкафчи­ка Люси. Так вот, пока он вливал в горло Филиппине коньяк, я продолжал искать вас. Но, дьявольщина, нигде не мог найти. Признаюсь, я был не очень счастлив... хоть вы и доставляете мне столько хлопот...

—  Питер!  Неужели нужно так тянуть... Пожалуйста. Питер улыбнулся.