– Нет, не купите. Поверьте, – с этими словами Семен закинул рюкзак на плечо, развернулся и медленно пошел в сторону метро. Лишь на секунду он замедлил шаг, проходя мимо двери двухэтажного кирпичного здания. Дверь была закрыта, в окнах темно.
День третий
Наглая подмена
Телефон зазвучал новой мелодией. Семен открыл глаза и потянулся к прикроватной тумбочке. На телефоне была надпись: «Марат Аркадьевич Селиверстов».
– Только этого не хватало, – сквозь зубы пробурчал Семен и нажал кнопку «Принять вызов». Кинув телефон обратно на прикроватную тумбочку, Семен снова лег, чтобы обдумать такой странный поворот в посланиях Создателя. Из тишины утра доносились тихие сотрясания воздуха: «Алло! Алло! Семен Викторович!».
– Твою мать! – неожиданно громко вскрикнул Семен, резко подскочил и схватил телефон, – Марат Аркадьевич, слушаю! Я проспал? Сколько времени?.. Простите, я вас с программой перепутал… – наступила пауза.
– Семен Викторович, последние дни у вас странное поведение, я вас совершенно не узнаю, – голос Марата Аркадьевича был как всегда дьявольски холоден. – Тем не менее, сейчас половина седьмого. И я звоню сообщить, что в девять утра будет выездное совещание по нашей тематике, я не смогу присутствовать и прошу вас заменить меня. Все подробности уже на вашей почте. Как вернетесь в офис – доложите! Всего доброго.
Собеседник отключился, на экране было 6:32.
– Это надо ж было так… второй день подряд, – Семен отрицательно покачал головой, вспоминая свои промахи перед шефом, и принялся проверять почту.
Из жизни москвичей
Не то, чтобы он сильно любил выездные совещания, но некоторое разнообразие в рабочем процессе его всегда оживляло. Более того, предстояло ехать в центр Москвы, который Семен любил и отлично знал еще с университетских времен. Будучи студентом, он часто приглашал потенциальных возлюбленных погулять по центру города. Это позволяло убить сразу трех зайцев. С одной стороны, давало возможность похвастаться знанием истории тихих центральных улочек и выставить себя с лучшей стороны. С другой, позволяло незаметно для попутчицы обходить места с дорогими кафе. Бонусом шла старенькая и уютная квартира его бабушки на Чистых Прудах, которая в те годы по шесть месяцев была свободна – бабушка проводила все лето в деревне. Сквер возле бабушкиного дома как-то случайно всегда становился конечным пунктом маршрута со всеми вытекающими из этого последствиями.
Бабушка всю жизнь работала библиотекарем и знала историю Москвы от А до Я. В ее квартире было не так просторно, как дома, зато район был красивый и тихий, а время от дома бабушки до университета сокращалось почти в два раза. А еще бабушка очень любила Семена, поэтому, начиная со второго курса, Семен окончательно переехал жить к ней. И жил вплоть до ее смерти три года назад. После находиться в квартире стало невозможно, все напоминало о любимой бабушке. Поэтому Семен принял тяжелое для себя решение переехать, хотя очень сопротивлялся этому. Но изменить себе окончательно он не смог, поэтому переехал в похожую по планировке квартиру, в похожий по внешнему виду дом, в похожий по тишине и зелени район.
Постоянно отвлекаясь на воспоминания, Семен чуть не опоздал на встречу.
Он и оно
Еще раз убедившись, что все подобные мероприятия проходят по принципу «хочешь усложнить задачу – собери совещание», Семен вышел из душного офиса и направился медленным шагом к метро, во всех деталях обдумывая свою речь перед Маратом Аркадьевичем.
Район был знакомый, хотя за те три-четыре года, что Семен здесь не был, обстановка успела значительно поменяться. «Надо почаще бывать в центре, – подумал Семен, – особенно летом». Только вот перспектива гулять по центру одному была не столь воодушевляющей, чем снова напомнила о необходимости заняться личной жизнью. Неожиданно, Семену страшно захотелось свернуть в соседний переулок, чуть удлинив свой маршрут. И пусть он рвался загладить свою вину перед Маратом Аркадьевичем, но возможность отыграть у работы еще десять-пятнадцать минут казалась весьма себе привлекательной.
Семен свернул, и тут же невероятно сладкий и манящий запах свежесваренного кофе поймал его на крючок. Примерно посередине переулка рядом с крохотным сквером, утопающим в зелени, уютно расположилось кафе с несколькими уличными столиками на европейский манер и неприметной, но элегантной вывеской «кофе по-турецки».
Кофе Семен любил, хотя не сильно в нем разбирался. Это был скорее обязательный утренний ритуал, а также гарантия, что ударная доза кофеина спасет от возможного приступа мигрени, которые начали периодически мучать Семена после смерти бабушки.
Но именно здесь и именно сейчас Семен почувствовал, каким может быть кофе на самом деле: в меру крепким, в меру терпким, с удивительно нежными и одновременно насыщенными нотками восточных пряностей. От кофе еще шел пар, но он совершенно не обжигал, а плавно растекался каким-то неземным теплом по всему телу.