Четыре угла коварства

– Тимочка некоторые детали загубил, – пояснила она. – Там же все маленькое и хрупкое, мы их заменили, у Левченко этого барахла завались. А так все правильно делал, в последовательности укладывал, потом собирал в последовательности с конца. Тимочка, забирай ноут и пошли одеваться.

– Папа, па… – закрыв крышку ноутбука и неуклюже засовывая его в пакет, обратился к Павлу Тима. – Ты обещал большой компьютер, там детали большие.

– Займусь позже.

Он помог мальчику справиться с пакетом, тот убежал, а Павел снял со спинки стула свой пиджак, надел, в то же время выслушивая опасения Феликса:

– Пашка, твой вундеркинд меня пугает, у него же не голова, а что-то запредельное, как из параллельного мира. Как он такой получился?

– Мама говорит, сейчас много детей рождаются с определенными знаниями, им только нужен толчок для развития, а дальше они уже сами. И даже высокопарно выразилась: «Может быть, эти дети спасут наш бренный мир». Смешно, правда? А так он нормальный ребенок, сказки смотрит.

– Какие? «Матрицу», что ли?

– «Морозко», «Королевство кривых зеркал». Мультики любит. По вечерам я ему книжки читаю. Все как у людей.

– Понятно. Лучше скажи, как выкручиваться будешь? Тимка свято верит, что ты его папа, он, представь, и тебя любит, кстати, поболее мультиков.

– Я не умею выкручиваться, Феликс. – И Павел хлопнул его по плечу. – Сначала нужно закончить наше дело, потом все остальное, сейчас не до мелочей.

– Мелочей? Он же прирастает к тебе. Сразу следовало… думать.

– Да все нормально, не переживай. Пока.

Феликс покивал и задумался. Из прихожей вернулась Настя, она проводила гостей, увидев озабоченного мужа, подошла к нему, прижалась. Нет, он не реагировал, стоял как скала. Ну и пусть стоит, Настя обняла его, решив постоять с ним, пока ему не надоест. Разумеется, долго молчать – это был бы не Феликс:

– Не знал, что ты строптивая и упрямая.

– Как не знал! – немного отстранилась Настя, заглянув ему в лицо. – Все ты прекрасно знал, я ничего не скрывала, не разыгрывала покорную овцу, не навязывалась. Ты предложил мне выйти замуж.

– Так ты же спать со мной не хотела, только через загс и штамп в паспорте! Что мне оставалось делать?

– Потому что я не твои эти… бывшие!

Она оттолкнула его и ушла к манежу, в котором ползал Вовик, села на стул и взяла шитье – злющая, как десяток скандальных баб на рынке. Феликс понял, что перегнул палку, подошел и присел на корточки:

– Ты не понимаешь, что я беспокоюсь? Это крайне опасный человек, что они сделали с Верой, с Русланом? Я уверен, это ему она открыла дверь так поздно.

– Вот и надо его разоблачить. Лучше помоги Терехову. – В знак примирения Настя обняла его голову и поцеловала в макушку. – Все будет хорошо. Меня такие мужчины оберегают, включая моего мужа! – весь мир может завидовать.

– Только давай без пафоса, – вздохнул Феликс.

Вечерело, день стал коротким,

…ночь зимой приближается стремительно, впрочем, пока только сумерки наступили. Он уже стоял на пустынной набережной, как при первом знакомстве с Настей, только теперь Тройник смотрел на покрытую тонким льдом реку. Павел, Феликс и Женя находились в прослушке – в небольшом и неприметном фургоне, Вениамин мерз за кустарниками можжевельника и декоративными елками, вблизи набережной. Скучали все. Вдруг Сорин заметил Настю:

– Идет наша приманка. Бежит.

В то же время Тройник поднял руку и взглянул на часы, он был расстроен, ударяя кулаком в ладонь, прохаживался вдоль парапета. Снова поднес к глазам часы на запястье, наконец увидел Настю, поспешил ей навстречу. В фургоне услышали сначала ее:

– Привет. Опоздала, извини, я не нарочно.

– Знаю и не сержусь, просто очень рад, что ты все же пришла. В наш ресторан? Я жутко замерз, мне поможет только горячий глинтвейн.

– Идем, – согласилась Настя.

Парочка торопливо направилась к ближайшему ресторану, оператор аппаратуры по связи отдал команду водителю:

– Кот, двигай потихоньку за парочкой к ресторану «Огонек». Место выбери в тени за машинами, ну, как обычно.

Подъехали к ресторану, площадка перед ним занята автомобилями, которых немного, и ни одной живой души, значит, Настя и Тройник вошли внутрь.

– А Тройник пешком ходит? – поинтересовался Феликс.

– Пф! – фыркнул Женя, отодвигая шторку на окне. – Как ему производить впечатление крутого пацана без тачки? Вон, смотри… – «Гелик» почти слился с елками и деревьями.

– Действительно крутой, – согласился Феликс.

– Жека, я просил выяснить, кому принадлежит «Гелендваген», выяснил? – строго напомнил Терехов.

– Обижаете, гражданин начальник, – усмехнулся тот. – Конечно ей, кому он преданно оказывает секс-услуги. А именно: Риманте Айварасовне Середа. Язык сломаешь, покуда произнесешь, а я выучил наизусть.

– Тише! – поднял Павел ладонь. – А то плохо слышно.

Он заказал себе глинтвейн, Насте чай с лимоном, как ни уговаривал на бокал вина, она отказалась. Минут десять они болтали ни о чем, настало время обольщения, начал Дамир с комплиментов:

– Знаешь, не могу налюбоваться тобой, ты необыкновенно красивая, при этом не подходишь ни под один известный параметр красоты.