Четыре царства

После того как стал понятен смысл каждой из частей высказывания, открывается и смысл целого. Если нешама человека не погрязла в материальном, но устремлена вверх, связана с Творцом (первая часть высказывания), то, вследствие этого, появляется особое видение мира, при котором происходит контакт не с освещёнными предметами, но со светом как таковым. Такое видение есть результат связи с самим источником кедуши. Отсюда слова "в Твоём свете мы увидим свет". Оторванная же от кедуши нешама даёт противоположное видение, при котором интерес вызывает уже не сам свет, а лишь материальный предмет. Мир такого человека лишён кедуши и, в силу этого, стоит значительно ниже того уровня, где ему предназначено быть.

Приведённое рассуждение базируется на том, что духовным аналогом света является нематериальная сила. Известна и иная интерпретация физического света, связанная уже с производимым им действием, то есть с тем, что свет позволяет увидеть предмет, его форму, местоположение. Здесь духовный аналог — понимание. В самом деле, разум постигает суть предмета, скрытые связи его с другими вещами. В этом смысле можно сказать, что разум является внутренним светом человека. Тот факт, что свет символизирует и кедушу, и разум, неслучаен: эти понятия, как мы выяснили, тесно связаны, причём второе зависит от первого.

В качестве зрительного образа, иллюстрирующего эту идею, возьмём луч, исходящий из солнца и освещающий некоторый предмет. У материального луча есть, с одной стороны, начало, связанное с источником света, и, с другой, конец, создающий представление о земном предмете. Перенесём этот образ в сферу духовного. И там у света окажется две стороны: во-первых, в нём присутствует элемент кедуши, поскольку он связан с нематериальным источником, и, во-вторых, доходя до предмета и соприкасаясь с ним, свет даёт определённое знание об этом предмете, причём глубина знания определяется его связью с кедушей. Последнее утверждение нуждается в пояснении.

У Р. Моше-Хаим Луцатто читаем: "Для каждого из созданий нижнего мира обнаружатся в верхнем мире силы отделённые (от мира видимого), из которых в соответствии с порядком, установленным высшей Мудростью, проистекают создания нижнего мира, то есть они сами и все их свойства. Оказывается, что эти силы (верхнего отделённого мира) суть корни созданий (нижних), которые являются лишь ветвями и производными названных сил. И одни соединены с другими (верхние с нижними), как звенья цепи". Не имея представления о корне явления, нельзя претендовать на понимание самого явления. Знание причины придаёт пониманию глубину. Символизирующий разум луч света, чьё начало — в мире кедуши Всевышнего, несёт в себе знание о мире, из которого он пришёл, то есть о мире, являющемся корнем мира земного. Тогда постижение материального предмета не замыкается рамками законов материального мира, а включает суть предмета, расположенную в невидимом, "отделённом" мире. Изучая мир, хахамим ни в коем случае не игнорировали тот свет, что исходит из Источника света. Напротив, постижение света как такового составляло основу их знания о земных предметах. В противоположность этому, греки исследовали предметы, не опираясь на Источник света. На самом деле, они были оторваны от Источника. Их знание не питалось кедушей, а ограничивалось законами видимого мира. Сам же свет не являлся предметом их исследования.

Выявленное различие в методе постижения мира затрагивает даат человека. Оно весьма существенно и, безусловно, связано с сутью конфликта третьего царства. Ханукальные свечи — символ нашей победы над греками, и свет их олицетворяет торжество особого способа постижения мира — такого способа, которого лишены остальные народы. Связь "мудрого сердца" с Источником света наделяет даат способностью постигать сам свет. Слова, подчёркивающие, что мы вправе смотреть на свечи, не случайны, но отражают скрытую причину конфронтации с греками. Использование же света для практических нужд — удел других народов. Различие между нами и ими нашло отражение в законе Хануки: мы не имеем права пользоваться светом ханукальных свечей.

Луна и Солнце. Яаков и Эсав

(Четвёртое царство)

В сказках разных народов нередко можно встретить один и тот же сюжет. Во многих странах дети знакомы, например, с рассказом о чудодейственной силе мёртвой и живой воды. В то же время не нужно быть большим специалистом, чтобы отличить русскую сказку от китайской, индийский миф от греческого, финский эпос от скандинавской саги. Фольклор отражает душу народа. Потому нет ничего удивительного в том, что и в этой области обнаруживается существенная разница между евреями и остальными народами.