Четыре сыщика

– Болеет, наверное, – сказала та. – Добегалась со своими туристами.

– В смысле – наверное, – удивился Митя. – Ты что, не знаешь, где твоя подруга? Контрольная же по английскому.

– Она телефон отключила, – беззаботно пожала плечами Милана. – Она всегда так делает, когда болеет. Чтобы не доставали.

Милана ушла готовиться к контрольной, а Митя с досадой взлохматил волосы:

– Надо было вчера за ней ехать и ворваться в эти «Сады»!

– Да подожди ты, может, она действительно заболела, – сказала Аня. – Мы же видели свет, она была дома вечером.

– Вот если бы поднялись, точно выяснили бы – дома она или нет.

– Что толку сейчас жалеть о несовершенном, – сказал Сергей. – И гадать. После уроков пойдем и все узнаем. Все равно раньше это сделать не получится.

– На большой перемене я иду в столовую, – заявил Митя.

– Все пойдут, – удивилась Лена и догадалась: – А, вот что ты имеешь в виду.

На большой перемене, накинув куртки, четверка побежала к служебному входу столовки. Митя постучал условным стуком: один удар, перерыв, три быстрых, перерыв, еще три быстрых. Никто не отозвался, пришлось повторить пароль еще несколько раз. Наконец дверь открылась.

– Чтойт ты рано седня, – сказала открывшая дверь полная женщина и осеклась, увидев ребят. – Чего надо вам?

Митя, не дав ей опомниться, втиснулся внутрь, в тесный тамбур, и уставил на нее указательный палец:

– Настя Подольская должна была прийти после уроков, правда? Так рано вы ее не ждали?

– Кто? – спросила женщина. – Ничего не знаю, выметайтесь отсюда, не положено!

– Нам все известно, – вполголоса сказал зашедший следом Иванцов. – Не стоит отпираться. Мы видели, как Настя каждый день заходит сюда и выходит с сумкой.

Женщина всплеснула руками и незло ругнулась сквозь зубы:

– Вот так и знала! Пожалела девчонку, а она, глянь, проверку устроила. Никому верить нельзя, даже детям. А не докажете ничего!

– Мы не проверка, – мягко сказала Лена, протискиваясь между ребятами. – Мы никому не скажем! Только вы нам скажите, где Настя? Куда она ездит потом с этой сумкой?

– Откуда ж я знаю? – удивилась женщина. – К поросятам своим небось.

– К каким поросятам? – опешила Лена.

– А кому ж она еще ополоски-то таскать будет?

– Какие ополоски? – не понял в этот раз Иванцов.

– Отходы! Отходы она у меня забирала. Все, что ребята не доели: котлеты, макароны, хлеб надкусанный. А ведь не положено! Я так и сказала: не положено выносить, все утилизируется. Да она так просила, так уговаривала, мол, очень надо, все одно же не пригодятся. А куда возила, это не знаю. Поросятам, не иначе.

– Спасибо за сотрудничество, – сказал Митя. – В рамках следствия эта история останется под грифом секретно, но на будущее я бы вам советовал не нарушать.

– А мне какая разница, что вы там насочиняете! – сказала женщина, повысив голос. – Ишь какие! Следствие! У нас отходы выносить не положено. Ясно? Ну и брысь отсюдова.

* * *

– По крайней мере версию с шантажом и тайными пересылками можно исключить, – усмехнулась Аня, вешая куртку на вешалку. – И объяснение вполне годное, кстати. Поросят она завела.

– И почему скрывает? – спросил Митя.

– Так поросята же! Не кошечки, не собачки. Не сфоткаешь, на аватарку не поставишь.

– Зачем ей поросята? – удивленно поднял брови Сергей. – У них что, дома с деньгами плохо?

– При чем тут это?

– А для чего еще заводят поросят? Для удовольствия?

– Ну да. Увлеклась… животноводством.

– Не вяжется, – сказал Митя. – Увлеклась животноводством, но держит это в тайне. Вместо этого уверяет, что увлеклась туризмом. Где логика? И при чем тут Эдуард – любовь навсегда?

– Ой, да, что-то все очень запутано, – согласилась Лена, теребя рукав чьей-то куртки.

– А, по-моему, все именно так, как кажется, – упрямо сказала Аня. – Ну не поросят завела, может быть, а кого-нибудь еще. Потому и ногти с каемкой, и устает поэтому. А сейчас заболела, вот и все.

– После школы расставим все точки над ё, – сказал Сергей.

Глава шестая. Искать по гребеному, а найти по следам

Решили, что в квартиру поднимется Митя, остальные остались ждать у подъезда. Митя пригладил волосы и натянул на лицо вежливую улыбку. Он был одинаково готов к тому, что Настя окажется дома, и к тому, что дома ее не окажется. Но на звонок дверь никто не открывал.

Митя позвонил еще раз, а потом для верности постучал. Замок щелкнул, дверь чуть приоткрылась.

– Проходите! – крикнули изнутри.

Митя осторожно ступил через порог и увидел Настину бабушку. Руки она держала, как хирург перед операцией, а растопыренные пальцы были в земле.

– Я рассадой занялась, – объяснила бабушка. – Скоро на дачу ехать, а у меня еще рассада не пикирована.

– У вас есть дача? – спросил Митя. – А где она?

– Ох, далеко, это на электричке надо. А ты к Настеньке? Нету ее, ушла она в поход.

– В какой поход? – удивился Митя.

– Вот и я ей сказала: какие походы посреди учебы? А она не слушает, говорит, соревнования у нас, на степень какую-то. Сказала, что освобождение от школы тренер напишет. Сладу с ней нет. Да и тренера эти тоже. Нет бы каникул дождаться или хоть выходных.

– А надолго она ушла?