Четыре Ступени (СИ)

Думали они, как их Светику придётся в детском коллективе, в школе? Наверное, думали. Но наивно полагали, что спокойную, доверчивую, доброжелательную, вежливую и честную Светланку невозможно будет не полюбить. В какой же растерянности оказались бедные родители, когда к концу первой четверти их первоклашка однажды утром отказалась идти в школу. Уже в куртке и ботиночках, с рюкзачком за спиной, теребя в руках шерстяную розовую шапочку, она пришлёпала на кухню. Спокойно села за стол. И спокойно же, без слёз и нервной дрожи в голосе, сказала:

- Я сегодня в школу не пойду. Я вообще в школу больше не пойду.

Этот момент своей жизни Светлана помнила очень хорошо. Именно с первого класса она вела отсчёт личным неприятностям. Оказалось - одноклассники не приветствуют честность. Вернее, не всегда приветствуют. Сейчас бы Светлана назвала это политикой двойных стандартов. Но тогда она этого не знала, не понимала. Где-то нужно было соврать, притвориться, а где-то проявить принципиальность. Но где? Сначала Светлана даже не знала, что такое “врать” и для чего оно нужно. Потом разобралась и пыталась подстроиться под других детей, но каждый раз невпопад. У неё, в отличие от большинства одноклассников, не срабатывала интуиция. А может, природа и крупицы стадного чувства в неё не заложила? Дальше выяснилось, что надо объединяться с мальчиками и девочками командирских замашек против других мальчиков и девочек, дразнить, не принимать их в игру, не разговаривать с ними. И опять Светлана не понимала: зачем, за что? Нет, со временем поняла, конечно. Со временем научилась разбираться в подоплёке действий ровесников. Но поступать так же, как они, не научилась. Дома всегда рассказывала о событиях своего “самостоятельного” существования. И всегда получала поддержку от родителей, одобрение в действиях и взглядах.

- Оставайся сама собой, доча, ни под кого не подстраивайся, - наставлял отец. Он боялся, что милый и добрый ребёнок превратится в невесть что.

Отцу легко было говорить “оставайся собой”. Но как же нелегко оставаться собой даже взрослому человеку, а тем более ребёнку. Над Светланой смеялись, её травили и презирали. Первое время она плакала, потом поняла - этого делать ни в коем случае нельзя. Слёзы принимались за слабость, а слабость преследовалась более жёстко и изощрённо. Во время перемен Светлана начала прятаться на других этажах школы, в библиотеке, в туалете, под лестницей первого этажа, что называется, от звонка до звонка. Ну и получилось не лучше. В школе ей стало одиноко. Через пару лет уже никто не подходил поболтать, никто не интересовался её мнением, не появилось ни одной подружки. Никому неинтересная девочка. Иногда Светлане не хотелось жить. Иногда она делала очередную попытку подстроиться под одноклассников. Но быстро выясняла, что ей и самой с ними по-прежнему не интересно, зачастую, вовсе противно. Во дворе тоже не нашлось подруг и друзей. Её теперь выпускали гулять во двор. Во-первых, умерла бабушка. У родителей оставалось значительно меньше времени для дочери, чем раньше. Во-вторых, Светлана подросла. Такая большая девочка могла пару часов погулять во дворе без присмотра. Могла-то она могла, да очень скоро расхотела там гулять. Ей непонятны и неприятны оказались те развлечения, которыми разгоняли скуку соседские мальчишки и девчонки. Их грубые слова резали слух, их манеры заставляли содрогаться. Якобы случайно попавшие в лицо снежок, в спину между лопатками камень, грязные домогательства в полутёмном подъезде вызывали малоуправляемый страх. Как надо поступить? Приспособиться? Научиться выживать, воюя со всем миром? От природы не дано, от воспитания тоже. Так что же оставалось бедной девочке? Правильно. Хорошая учёба и мировая художественная литература. Ещё осознание полного одиночества в большом мире.

У Светланы было два мира. Маленький - это дом, родители. В этом мире она являлась нужной, интересной, любимой. Он озарялся светом, наполнялся теплом. А большой мир - всё, что находилось за границами дома. И там, по представлениям девочки, хозяйничали зло, насилие, грубость, неправда. В большом мире Светлана чувствовала себя совсем чужой. И она пряталась от него в мире маленьком. До поры, до времени. В какой-то момент ей стало тесновато в этом убежище. Большой мир начал манить, притягивать. Ей захотелось стать нужной и там, интересной кроме родителей ещё кому-то, занять своё собственное место. Ведь должно же быть в большом мире у неё своё собственное место?

Первая серьёзная попытка высунуть нос в большой мир окончилась неудачно. Без особой трагедии, правда. Вот след, как осозналось впоследствии, оставила глубокий. Попытку эту Светлана помнила так же хорошо, как отказ ходить в школу. Ещё бы не помнить. Ведь она тогда влюбилась. И, как представлялось, смертельно, навсегда, иначе, чем влюблялись другие девочки.