Четыре мушкетёра (сборник)

— Припоминаю, припоминаю, — забормотал Жора. — Да, да, конечно. Проходите, садитесь.

Вартанян прошёл в номер и сел.

— Ну и что же привело вас ко мне? — спросил Жора, не зная ещё, быть ему приветливым с Вартаняном или не быть.

— Дело в том, — начал объяснять Вартанян, — что меня сюда направила Катя Бонасеева.

— Узнаю Катьку! — почему-то радостно воскликнул Жора, ударив себя по коленке, и коротко хохотнул. — Ну и что же она хочет от меня?

— Вот, — ответил Вартанян, — она просила передать. — И он вручил Жоре письмо Анны Леопольдовны, которое тот принялся изучать, отойдя, впрочем, в сторону.

— Ну женщины! — заохал Жора, прочитав пылкое послание. — Вечно у них сегодня одно, завтра другое. Как свяжешься с ними, всегда лишние хлопоты получаются. — Он начал ходить по комнате. — А как не связываться, когда их больше половины населения? Я даже не знаю, что тут делать.

— Насколько я понимаю, — робко сказал Вартанян, — я должен отдать вам деньги, взять у вас какую-то вещь и отвезти её Бонасеевой.

— Ах, как у вас всё просто! — в сердцах воскликнул Жора. — Отдать, взять, отвезти. Кстати, деньги при вас?

— Да, они на аккредитиве.

— Вы один приехали?

— Да, один. Должен был не один, а получилось так, что один.

— Ах, Анюта, Анюта! — снова заохал Жора, но уже с меньшим накалом. — Но что поделаешь, надо выручать её. Давайте, берите, везите. Только привыкнешь к вещи, только она станет тебе дорогой, как на тебе — вынь да положь.

— Но я же ведь деньги верну, — попытался успокоить его Вартанян.

— Что деньги?! — снова завёлся Жора. — Деньги — вода, текущая сквозь пальцы. Не успеешь к ним привыкнуть, как их уже нет. А это — вещь! Вы, кстати, знаете, что это за вещь?

— Честно признаться, не очень. Знаю, что какая-то небольшая, но дорогая вещь. И всё.

— Вот вам и легко рассуждать, потому что вы не знаете. Ну ладно, договоримся, — заключил Жора совсем уже спокойно.

— Давайте сделаем так. Я завтра получу деньги, принесу их вам, возьму вещь и полечу обратно, — предложил Вартанян.

— Экой вы, однако, горячий. Вы вот деньги почему на аккредитиве держите? А?

— Так безопаснее вроде.

— А почему же вы считаете, что я буду держать эту вещь в гостинице? А?

— Вообще-то верно, — сообразил Вартанян,

— Я её держу у одного доверенного лица. Так что лучше вот как сделаем. Сегодня у нас среда, завтра я весь день на совещании, ради которого приехал, послезавтра лицо в отъезде, я не смогу к нему подъехать. Вот в субботу. В субботу сберкассы работают? Значит, всё в порядке. Договорились?

— Договорились. Я пошёл?

— Да, до свидания. Приятного вам времяпрепровождения в Одессе. Вы здесь в первый раз?

— Да.

— Так что это даже к лучшему, что получилась задержка. Город посмотрите, искупаетесь. А то в Одессу — и на один день. Это несправедливо, кощунственно даже, я бы сказал. Такой город! Деньги-то на мелкие расходы у вас есть?

— Да, Катя мне дала.

— А то не стесняйтесь, обращайтесь, могу ссудить. Тут такие красотки ходят — м-му!

— Нет, нет! Спасибо. Всё есть. До свидания.

И Вартанян, едва успев закрыть за собой дверь, галопом помчался в свой номер. Взлетая по лестнице, он оценивал содеянное. Выходило всё куда проще, чем он ожидал. И удачно даже, что получилась задержка. А то бы прощай Мила. И как он сразу об этом не подумал! А так ещё два дня.

Он весело вбежал в свой номер.

— Ну что? Я вижу, всё в порядке? Обворожение третьей степени! — поставила диагноз Мила.

— Он не такой уж плохой мужик, — сказал Вартанян. — Мы с ним обо всём договорились.

— О чём обо всём? — спросила Мила почти требовательным тоном.

— В субботу я получу эту вещь.

— А почему только в субботу?

— Он хранит её у какого-то доверенного лица и может взять только в субботу. Завтра у него весь день совещание, послезавтра тот человек в отъезде.

— А-а! — сказала Мила и, вместо того чтобы порадоваться за Вартаняна, что всё так удачно сложилось, почему-то задумалась.

— Можно вам сегодня не ходить к нему на ужин, — произнёс Вартанян таким голосом, каким говорят самую сокровенную тайну.

— Это мы сейчас обдумаем, — озабоченно ответила Мила.

И она начала ходить по комнате. Вартанян стоял у окна, пытаясь проникнуть в тайные мысли ревизора.

— Сделаем так, — наконец сказала она. — Я всё-таки зайду к нему. Что-то мне не нравится эта проволочка до субботы.

— А мне наоборот, — не удержался Вартанян и так покраснел, что Мила могла смело считать это комплиментом в свой адрес.

— Но вы, главное, не беспокойтесь, — стала она вдруг утешать Вартаняна, понимая, какие чувства вызовет в нём её ужин с Жорой, и беспокоясь, как бы молодой человек не наделал глупостей, не испортил дело. — Всё будет в порядке. Я иду туда как бы по вашему заданию. Договорились?

— Да, — промямлил Вартанян.

— Ну-ну, веселее! — И она рассмеялась своим звонким смехом. — Ведь вы же мужчина.

«В том-то и дело», — чуть было не сказал Вартанян, но промолчал.

— Ну, я пошла, — и она подала руку, которую он не замедлил с благоговением пожать. — После ужина зайду к вам и всё расскажу.