Четверо в лесах

– Бабушка, там на реке ребёнок плакал. Может сходить, посмотреть?

– Шта? Опять? – она нахмурилась и поцокала, словно корила кого-то. – Да ты не переживай, эт игоша озорнича́ет. Ступай-ступай спать, не мысли об этом.

Признаться, я ничего не поняла из того, что сказала баба Нина. Но то, что мне не хочется проверять и узнавать, кто такой этот гоша, было ясно как-то интуитивно. И отправилась я отдыхать под тихий плач за околицей.

***

Утро выдалось туманным. Казалось, кто-то разбросал нежную, лёгкую сероватую вату по периметру деревеньки. Само поселение проглядывалось чётко, словно и не было в мире никакого тумана, но за последним домом, начиналась дымчатая стена. Вспомнился фильм «Мгла», я истерично хихикнула, но быстро прикрыла ладонью рот, чтобы никто не подумал, что я нервничаю.

Но я действительно нервничала: нас ещё никогда не встречала природа так недружелюбно. Лес всегда радостно шелестел перед нами, приглашая, показывая и рассказывая. Но сейчас всё было иначе. Мы шли в лес, и я чувствовала, что с той стороны окон никто из жителей нас не провожает.

Баба Нина довела нас до калитки. На дорожку она что-то нашептала нам в спину и начертила неизвестный символ в воздухе: нечто похожее на перевёрнутую букву «А». Что это было, я не разобрала, а спрашивать не хотелось. Понадеявшись, что она не прокляла нас или не пожелала скорейшей смерти (тьфу-тьфу-тьфу), мне показалось, что… баба Нина переживала, да, именно переживала. Но предостеречь или отговорить нас от дороги не пыталась. Просто проводила, нарисовала знак и отправила… куда-то.

За последним домом туман расступился, словно только и ждал, чтобы мы подошли ближе. Напротив, высоко задирая свои верхушки, стрекоча и просыпаясь, возвышался Смоленский лес, про который мы слышали невероятно красивые истории. И вот у нас появился шанс самим узнать, что в нём можно найти.

Но ступить под сень деревьев мы не успели. Кир преградил нам дорогу.

– Что ты задумал? – переглянувшись с Савой, спросил Костя. Видимо, они ещё с вечера успели обговорить, что Кир в этой поездке стал вести себя до крайности странно.

– Знаю, что это звучит дико и непонятно, но прошу вас последовать моему совету, – Кир напряжённо втянул воздух и выпалил, – выверните наизнанку носки.

Мне не понравился его тон. Он то ли боялся, что его засмеют, то ли переживал, что откажутся от предложения. И какое именно развитие событий он бы предпочёл, непонятно.

– И это нас убережёт, верно? Не важно от чего. Просто убережёт?

Мне захотелось поддержать Кира. Слишком уж он выглядел замученным и затюканным. Жалко его стало, вот я и решила немного вступиться за друга.

– Теперь и ты веришь в эти ро́ссказни? – ошеломлённо глянул на меня Костя.

Вероятно, он не ожидал такой подставы от сестры-близнеца, но сколько уже можно нам плавать в одной лодке, пора и на бережок сходить.

– Верю – не верю, – пожала я плечами и начала расшнуровывать ботинки, которые так тщательно упаковала десять минут назад. – Лучше перебдеть, чем недобдеть.

Краем глаза я заметила, как Костя с Савой снова переглянулись. Сава хмыкнул, Костя тяжело вздохнул. И парни присоединились ко мне.

Через пару минут мы уже входили в тёмную, слегка туманную, невероятно глухую чащу, принявшую нас неприветливо и выжидающе.

***

Шли мы уже три часа. Молча. Солнце давно поднялось, но его не было видно. Лишь редкие светлые всполохи среди деревьев где-то слева от нас, подсказывали, что сейчас день. Но так легко было запутаться.

Мне казалось, что в этом лесу всё не так. В нём было более первобытно, жутче, страшнее. Звуки множились с разных сторон, словно нас пытались увести с тропинки, которую прокладывал Кир.

Сейчас я шла третьей. Обычно-то я хожу второй, сразу за Киром. Но в этот раз он настоял, чтобы я была поодаль, словно Кир боялся, что что-то может спереди напасть, отчего ему понадобится помощь Савы. Чувствовать-то брата позади было привычно, а вот видеть крупные, подкаченные плечи Савы, который тащил самый нагруженный рюкзак, было в диковинку.

–Ки-ир, – протянула я, – расскажи, куда мы идём?

В лесной глуши мой голос прозвучал чересчур звонко. На секунду всё замерло, прислушиваясь, распознавая, кто это такой говорит, кто это такой решился сюда ступить и пройтись тропами, которые известны животным, или тем, кто тут обычно и пропадает. Испугаться я не успела, как округа снова загомонила. Только громче, пронзительней.

Кир остановился. Он с ужасом озирался по сторонам. Его страх был настоящий. Самый что ни на есть. Мне ещё никогда не доводилось видеть Кира таким озабоченным и дёрганым. Снова.

– Мы пропали, – прошептал Кир и с бессилием посмотрел на меня. – Ну спасибо. Сама будешь отбиваться от лесных тварей, если они захотят тебя утащить. У нас был шанс тихонько проскочить эту чащу. Но теперь нам не дадут уйти. А тут осталось-то… Всего часа два. Всего. А-ай.