Честный обм(а)ен

Обхватываю рот ладонью, чтобы не закричать и смотрю, как Марк, хватаясь за сердце облокачивается на авто, и не моргая смотрит на своего сына… Свою маленькую копию… На того, от кого когда-то отказался…

Слезы градом скатываются из моих глаз, когда Игнат, ничего не понимая, смотрит на своего отца и громко кричит:

– Мама, смотри там папа.

Дергает меня за обледенелую руку, а я уверена, что стоит мне пошевелиться, как я рассыплюсь словно пепел.

Марк

Узнать, где она работает, и что делала в ресторане было не сложно.

Уже через два дня я стоял около здания ее фирмы. Поднялся на нужный этаж и застыл от картины перед моими глазами.

Мне хотелось сломать его мерзкие руки и засунуть в его тощий зад. Разрывало изнутри с такой силой, что я готов был сделать этот шаг, но просто ушел.

Лучше нам поговорить наедине, без свидетелей. Хватило и того раза, когда Ольга помешала. С ней мы расстались в тот же вечер. На удивление она без истерик ушла и даже пожелала счастья.

Но я не верю женщинам, а тем более подобным ей. Она себя еще проявит.

Вернулся к ее офису позже, как раз вовремя, София садилась в такси. Доехал, следя за ней на своей машине к детскому саду. Меня пробило током. Точнее шандарахнуло. Неужели она успела обзавестись семьей? Ребенком?

«Ебаный свет!»

«На кой черт ей мои идиотские извинения?»

Но, я обещал не только маме и дочке, которой рассказал часть правды о нас с Софией, что попрошу прощения, но и самому себе.

Стою жду. Пусть состоится эта встреча, я должен это сделать!

Выходит, красивая, счастливая, разговаривает с сыном, судя по одежде, и я готов убить себя, потом воскресить и снова убить, потому что просрал свою любовь. Она могла, вот так идти с нашим сыном, а я бы их встречал каждый день. Я бы так их любил, как никогда и никого в своей жизни. И если бы она подарила мне сына, она бы никогда не ходила пешком, я бы носил ее на руках всю жизнь… Но на этом месте не я, блядь… Кто-то другой… Закипаю от злости на себя.

Как я мог так поступить… Прости зайчонок, что я такой мудак…

Они выходят и поворачивают в мою сторону, как раз в тот момент, когда я закрываю дверь машины и смотрю на них в упор.

Секунда… София смотрит на меня не моргая, а после зажимает рот рукой, готовая кричать, но не произносит ни звука, а я опускаю взгляд и встречаюсь со своей копией.

Вторая секунда, и я чувствую, как сердце хватает в колючую проволоку, и я просто не могу сделать ни вдох, ни выдох. Падаю спиной на дверь, ощущаю, как не хватает воздуха. Стучу в ту область, где отказывается работать моторчик и слышу добивающую меня речь малыша:

– Мама, смотли там папа.

Голова начинает кружиться, а ноги подкашиваются. Падаю на колени, упираясь кулаками в асфальт. Слева острые рези не прекращаются, и я слышу топот маленьких ножек.

– Папа, – кричит сын и обхватывает мою шею руками.

Пробивает резким ударом и из горла вырывается ком воздуха, с кашлем.

Обнимаю крохотное тело, дрожа, как от электрошокера.

Начинаю дышать, как сумасшедший, чувствуя еще одни ладони на себе.

– Марк? Марк посмотри на меня, – всхлипывает София.

Сажусь на асфальт и смотрю в ее прекрасные глаза, которые мечтал увидеть все эти годы.

– Что с тобой? Ты как? Слышишь меня? – касается горячей ладонью моей щеки, а второй вытирает слезы с моего лица. – Я сейчас позвоню в скорую, подожди, ладно?

Хватаю ее за кисть и машу отрицательно головой. Она опускается на корточки, а сын, смотрит непонимающе на нас и улыбается.

– Мам, это же папа? Это он?

– Да Игнат, давай мы позже поговорим.

Твою мать. Не могу отдышаться. Мне снова не хватает воздуха.

«Игнат… Она назвала сына в честь моего отца, который об этом даже не узнает… Не узнает, никогда…»

Из глаз текут мои первые в жизни слезы, и я даже не знаю, к чему именно они приурочены.

Маленькие пальчики, смахивают мои слезы полнейшего провала и счастья жизни, и я беру их в руку и целую его ладонь, не замечая, как трясусь всем телом.

София молча глотает слезы и встает.

Ходит туда-сюда, не останавливаясь.

Меня понемногу отпускает.

– Ты тепель останешься? Мама говолила, что ты однажды плидешь.

– Останусь, – говорю, а во рту словно стекловата. – Мама говорила правду. И знаешь, завтра я приеду к тебе, – смотрю на нее, а она вообще будто не реагирует. – А теперь давай руку и будем знакомиться… сын.

– Как взлослые мам, смотли. Я Игнат Мавкович.

– А я Марк Игнатович.

– Вау. Мам ты слышшала? Как я, только наоболот. А ты пойдешь с нами моложенку есть? Мама сказала, что сегодня погода холошая.

Смотрит умоляюще мне в глаза, и я понимаю, что София права. Нам лучше сначала поговорить с ней.

– Я обещаю, что завтра, мы будем есть мороженое и гулять. А пока что, давай я отвезу тебя куда скажешь. У меня и кресло есть. Катался на такой?

Показываю ему на свою махину, и вижу восторг в глазах сына.

Мой сын.

У меня сын.

Теперь осталось выяснить, почему я узнал о нем сейчас. Спустя четыре года, и то, случайно.

Усаживаю малыша в кресло, в котором вожу дочь, и уже думаю о том, что хочу познакомить их.