Честный обм(а)ен

Я, итак, уже слишком многое испытываю к нему, это пугает… потому что, я не в силах остановить лавину, сметающую мой разум.

Чувствую нежный поцелуй в шею, проносящийся по мне дрожью, в щеку, губы.

Как он умудряется прятать все это за толстой коркой бесчувственного наглеца и грубияна? Зачем?

Отрывается от моих губ и шепчет:

– Так, что у тебя за дела?

Хитрец. Решил удовольствием задобрить? Но зато, вернул меня на землю, ведь его там ждут и очень надеются на парочку таких оргазмов, как этот, сегодня ночью.

Вновь становится противно от этой мысли, от него.

Он же обнимал ее, уверена, что и целовал, козел.

Отстраняюсь, как от прокаженного.

– То, что сейчас было и есть ответ на твои вопросы, Марк. Тебе принадлежит лишь мое тело, на остальное ты не имеешь никакого права.

Спусковой механизм пришел в действие. Встает с меня, вынимая свой член, который становился вновь твердым и яростно смотрит на меня, пока я делаю тоже самое. Вытираюсь салфетками, которые всегда лежат в сумочке и не поднимая взгляда поправляю платье.

– Завтра София. Я заеду за тобой сам. Будь готова к двум.

– Алло? Мужчина, – щелкаю пальцами перед его лицом, – ваше самомнение раздулось до критической отметки, советуем сбавить обороты.

– Сейчас договоришься.

– Моргни два раза, если они захватили тебя в плен и контролируют разум, – говорю ему на ухо шепотом.

Смеется.

– Не рычи, волчонок. Прибереги зубки для другой самки, – сказала и прикусила язык.

«Вот же идиотище! Кто тебя просил?»

Смотрит пристально и ликует. Вот, как мужики нарциссами становятся.

– Ну и чего ты лыбишься, пародия на Джулию Робертс?

– Глупый, обманчивый зайчонок, – приближается ко мне, впечатывая в дверь автомобиля. – Это потрясающее чувство. Обезоруживает, не так ли?

– Марк, ты еще тут? Прием, прием! – зову его на ухо, переводя в шутку то, о чем он уже догадался.

– Завтра я приеду и не вздумай улизнуть.

– Выходи уже. Я спать хочу.

Обхватывает затылок и целует меня, без языка, просто припечатывает своими губами.

– Моя сладкая девочка.

Ступор и больше ничего.

Улыбается мне по-мальчишески и отодвигается ко второй двери.

– Она моя подруга. Согласилась помочь, потому что меньше всего, я хотел показывать тебя этим зверям.

Сказал и вышел из машины.

«Угомонись дурацкое сердце и вы, неадекватные бабочки! Этот лот не попадает под нашу ценовую категорию!»

Но все равно я ликовала, где-то в глубине души.

И ведь сказал. Мог промолчать, оставить, как есть. Мерзавец.

Хоть и обаятельный.

Приехала домой почти в половине десятого. Глянула на себя еще раз в зеркало и отправилась спать.

Глава 12

Если вечер был более-менее нормальным, то утро субботы стало адом.

В дверь яростно стучали с какими-то требованиями. Я подорвалась и уже хотела бежать, когда вспомнила что на мне лишь трусы и майка, пока одевалась мама, видимо уже открыла дверь, потому что голоса мужчин слышались уже за дверью.

В мою комнату бесцеремонно ввалились люди в строгих костюмах с папками на перевес и начали что-то говорить, а я словно в каком-то вакууме, где не было ни звука искала взглядом маму. Она стояла позади всех и горько плакала.

Протолкнулась через толпу неадекватных и обняла ее. Увела в комнату и вышла к этим идиотам.

– Вы кто такие? Что за дела? Я сейчас вызову полицию.

– Не стоит, – вышел пузач вперед, – я представитель власти. Эта квартира арестована, за неуплату по кредиту.

– Что? У нас еще неделя на погашение всех задолженностей.

– У вас больше нет недели, – проговорил какой-то дрыщ в мятом пиджаке. – Вот постановление об аресте имущества. На данный момент, вы можете взять некоторые вещи и выехать, дальше мы назначим день для вывоза оставшегося.

– Да быть такого не может. Вы что, шутите? Куда нам идти-то?

– У вас пятнадцать минут.

Все развернулись и пошли по дому шастать.

Бегу к телефону и звоню единственному, кто может мне хоть как-то помочь.

– Алло, – проговорил бодрый голос, – мы же на обед договаривались, соскучилась.

Как только слышу его голос сразу становится спокойней на душе. А еще хочется плакать на его плече, в крепких объятиях.

– Марк, – всхлипываю.

– Что случилось, София?

– Марк. Они сказали, чтобы мы вещи взяли и уехали, что забирают квартиру и полицейский тут.

– Так успокойся, я сейчас буду, Федору звонила?

– Нет, тебе сразу набрала. Марк…

– Все хорошо, девочка моя, я скоро буду.

– Хорошо, я жду. Они дали нам пятнадцать минут, чтобы взять вещи некоторые.

– Я понял. На всякий случай собери документы, и одежду какую-нибудь, мало ли.

– Ладно.

Уже хотела сбросить, как услышала тихое: "Все будет хорошо. Я обещаю".

"Я верю тебе. Снова верю".

Побежала по квартире и взяла все, что посчитала нужным. Таблетки для мамы, вещи, упаковала в чемодан и осталась с ней в комнате.

– Сейчас Марк приедет, мам. Он сказал, что все будет хорошо.

– Скоты. Посмотри, что они творят. Куда мы пойдем?

– Мам, он разберется. Обещал помочь.

Слышу вновь громкие разговоры, уже знакомые голоса.

Дверь распахивается и в нее входит тот, кого я так ждала.

Бросаюсь к нему и обнимаю, плевав на все.

Он подхватывает меня в свои крепкие руки и сжимает так, что я дышать могу с трудом.