Честь имею

И я дал понять, что он свободен. Когда Сенар вышел, я отпил вина и принялся жевать пластинку сыра. По Ильме было видно, что она просто сгорает от нетерпения, но не решается спросить.

– Спрашивай, я же вижу, тебе не терпится, – беря вторую пластинку сыра, разрешил я.

– Что ты увидел в тех кусках камня? Я же видела, как радостно заблестели твои глаза! – тут же задала мне вопрос Ильми.

Я задумался. Стоило ли рассказывать ей то, что я обнаружил? Не одолеет ли ее жадность? Сколько жизней загубил блеск золота и звон монет!

– Я могу хранить тайны, а если надо, дам клятву, но я умру от любопытства, если ты мне не расскажешь, – с надеждой произнесла Ильми.

– Хорошо, – наконец решился я. – Произноси за мной: я, Ильми де Перьен, клянусь своей честью, что никогда никому не расскажу о том, что узнаю от Алекса эль Зорга, а также не буду пытаться помешать ему в его делах.

Когда было произнесено последнее слово, Ильми насупилась, на ее глазах блестели слезы, которые готовы были пролиться.

– Глупый ты, Алекс эль Зорга. Даже если бы ты нашел золото кусками, я бы все равно молчала. Ничего ты не понимаешь.

– Ильми, не обижайся, я расскажу тебе не только про образцы, а про то, что я хочу сделать, и мне не хотелось бы, чтобы мои планы стали заранее известны. Нет, помешать или перехватить возможность сделать это раньше меня никто не сможет, просто если вдруг у меня не получится, я буду выглядеть вруном или хвастуном, а это урон моей чести. – Я подошел и погладил ее по голове. – Вот смотри, завтра я дам команду кузнецам начать ковать детали механизма, который будет пилить бревно на доски, причем сразу же будет выходить пять или шесть досок и за один удар колокола можно распилить три-четыре бревна. Я знаю, как сделать так, чтобы карета ехала мягко и пассажиров не трясло на каждой кочке, и еще я попробую сделать зеркало – не тот полированный медный или бронзовый лист, а зеркало, где не будет никаких искажений и будет видно каждую морщинку на лице. Это нелегко, но я попробую. А вот этот камень… – И я взял в руки кусок кварца. – Видишь прожилки и точки красновато-желтого цвета? Скорей всего, это золото. Я еще не уверен полностью, надо проверить, но скорей всего, это так. И если это окажется золотом, представь, сколько будет желающих перехватить его добычу и сколько крови может пролиться!

Ильми вдруг взяла мою руку в свою и поцеловала, а потом прижалась к ней щекой и произнесла:

– Как я счастлива, что пусть ненадолго, но встретила тебя на своем пути.

Ильми ушла, а я долго сидел и думал, как быть и что мне делать с этой женщиной, к которой я невольно привязался. Так и не найдя решения этого вопроса, принялся за чертежи.

Надо не хвататься за все сразу, а последовательно распределить работы. Нужны будут люди, много людей, придется решать и эту проблему. Очень плохо, что у меня почти нет своих, которым можно было бы доверять.

Первое, что делаем – это лесопилка, и поставлю я ею руководить Ивара, парень он сообразительный даром что немой, да и большого ума там не надо. Река у нас под боком, она даже с северной стороны заполняет замковый ров. Вот в километре от замка сделаем запруду (там берега с обеих сторон высокие, и река так и останется в русле) и желоб, через который вода будет литься на колесо.

Закончив рисовать водяное колесо и проставив размеры в местных величинах, я позвонил в колокольчик. Дверь тут же открылась, и в кабинет заглянул Стен.

– Будь добр, вызови ко мне плотника.

Стен только подошвами загремел по лестнице.

Плотником оказался довольно молодой мужчина лет тридцати пяти. Подозвав его к столу, я спросил, показывая рисунок водяного колеса:

– Ты знаешь, что это такое?

– Да, господин, я даже участвовал в его изготовлении вместе с отцом.

– Интересно, а твой отец жив?

– Да, господин, правда, он стар, и сил работать у него нет, но он часто дает мне советы.

– Как тебя зовут? – задал я вопрос.

– Литон, господин, – поклонился плотник.

– Послушай, Литон, мне хотелось бы поговорить с твоим отцом. Ты сможешь его привести?

– Когда скажете.

– Давай сегодня после пятых склянок, чертеж забери и готовь материал, нужный для изготовления колеса.

На этот раз в кузнице было два кузнеца, и второй был точной копией первого, я прямо растерялся, настолько они были похожи. При ближайшем рассмотрении различия нашлись, но они были незначительными. Оказалось, они были родными братьями, погодками.

С чертежами разбирались долго, вначале очень интересовались, что это такое, потом, разобравшись, считали количество металла, нужного для изготовления механизма. Потом спорили по поводу закалки пил. Когда все разобрали и утрясли, тут же забегали ученики и помощники, сидевшие до этого скромно в уголке.

У меня еще была уйма дел, и я не стал задерживаться в кузне, а отправился искать принцессу. Нашел я ее в беседке, расположенной на территории небольшого парка, вернее, сада, так как росли здесь преимущественно плодовые деревья. Она о чем-то оживленно беседовала с баронессой – периодически оттуда слышался смех. Увидев меня, они замолчали, ожидая, что я скажу.