Честь имею

Я заметил, что, когда я называл его мастером, Ларт смущался и краснел. Обговорив все нюансы предстоящего дела и наметив, что для этого надо, я попросил Ларта изготовить к утру следующего дня еще пару перьев и несколько рыболовных крючков, тут же нарисовав их на клочке бумаги.

Так как денег у Ларта на закупку материала не было, выделил ему одну серебряную монету, и мы договорились, что в течение месяца он изготовит тысячу перьев, а вечером зайдет на постоялый двор, а я к этому времени подготовлю еще несколько чертежей.

Расставшись с Лартом, решил зайти и к остальным мастерам, чтобы глянуть, как продвигается мой заказ. В принципе, все изделия были почти готовы раньше согласованных сроков. Договорившись, что рано утром я приеду и все заберу, произведя окончательный расчет, я поспешил на рынок.

А вот на рынке меня ждало разочарование. Сарт бродил среди черепков разбитых горшков, сверкая подбитым глазом, остальные селяне тоже были в разной степени помятости. Подойдя ко мне, Сарт развел руками.

– Налетели, ни слова не говоря, побили и убежали.

– Ладно, ден Сарт, не расстраивайся, успокой мужиков и делай то, о чем договорились, а если что-то осталось целым, – я показал на возок с горшками, – раздай селянам и простым горожанам.

Сарт удивленно посмотрел на меня.

– Подумай сам, – продолжал я, – купить что-то сейчас они будут опасаться, а оставлять посуду нельзя: куда грузить покупки? Кстати, завтра рано утром грузим у кузнецов металл и уезжаем. Что с лошадьми и телегами?

– Все отобрал и оплатил, будем уезжать с рынка, заберем и телеги с лошадьми.

– Хорошо, не затягивай, дел у тебя еще много.

Следующей я посетил книжную лавку. Лавочник узнал меня и заулыбался.

– Что желает молодой господин? – спросил он, изображая поклон.

– Да вот решил еще бумаги у вас прикупить да скляночку чернил.

Старик удивленно поднял брови.

– Вы так много пишете?

– Что делать – приходится! – улыбаясь, ответил я.

Расплатившись, я попросил доставить покупки в «Добрую вдову», достал из кармана ручку и предложил старику оценить ее. Недоуменно покрутив ее в руках, он вернул ее мне обратно, сказав, что не представляет, что это такое и для чего предназначено.

Пришлось устроить демонстрацию. Старик был потрясен и, попробовав сам писать этим инструментом, уже не хотел выпускать его из рук. Он все допытывался, за сколько я ее ему уступлю. С трудом забрав ручку, я сказал, что это демонстрационный экземпляр и он не продается, а вот дней через тридцать будет доставлена большая партия точно таких же ручек, которая и будет предложена ему для продажи. Дедок с сожалением смотрел, как я прячу так понравившийся ему девайс, при этом клятвенно меня заверив, что будет счастлив помочь мне в реализации товара.

По дороге в лавку портного я заглянул в денежный дом – меня просто заинтересовала вывеска, где ничего не было нарисовано, а была одна только надпись, и у двери стоял вооруженный охранник.

Оказалось, что это местный банк, при этом приказчик, что меня встретил, объяснил, что деньги которые будут положены на счет, потом можно снять в любом банке империи и даже в других странах, предъявив выданную пластину, где будет указана сумма средств на счету. При каждом снятии денег или их пополнении ставят отметку, какой остаток на счету. Подумав, я решил оставить девять золотых, а остальные разменять на более мелкие монеты.

Получив медную пластину с суммой на моем счету, я направился к портному. Пора посмотреть, что там мне нашили. Портной меня порадовал: все было сделано добротно и идеально подошло. Нигде не жало, не давило. Девушки, которые измеряли меня в прошлый раз, принесли отполированный бронзовый лист, заменяющий, как я понял, зеркало, и я впервые увидел себя. На меня смотрел симпатичный юноша с черными вьющимися волосами, серыми глазами и еще пухлыми юношескими губами. «А ничего себе так я тело отхватил!» – подумал я, рассматривая себя.

Трусы я мерить не стал, полагая, что и так подойдут. Портной спросил меня, не буду ли я против, если он будет шить такие же и для других клиентов, и нет ли у меня еще каких-либо моделей одежды.

– Да нет, не против, – сказал я, – при условии, что тридцать процентов прибыли от продажи будут выплачиваться мне. А модели у меня есть, и есть даже кое-что для женщин.

Поторговавшись и сойдясь на двадцати процентах, мы договорились, что в следующий мой приезд, который я планировал через месяц, привезу ему эскизы новых моделей одежды. Я прикупил себе еще симпатичную широкополую шляпу, и мы расстались вполне довольные друг другом.

Уже когда я подходил к «Доброй вдове», из какого-то дома выскочил ребенок и, столкнувшись со мной, стал падать.

Я резко наклонился, чтобы подхватить малыша и не дать ему разбиться о брусчатку улицы, и тут что-то ужалило меня в левое плечо. Успев все-таки поймать мальчишку, я скосил глаза влево и был очень удивлен, увидев застрявшую в камзоле стрелу. Если бы я не нагнулся, она бы точно ударила меня в лопатку в районе сердца.