Читаем Червивое яблоко полностью

   - Эй-эй, поаккуратней! Не порть достояние России! - возмутился парень и дернул за ручку двери в магазин, к которому мы наконец-то подошли.

   В магазине было прохладно из-за работающего кондиционера, поэтому мы долго не выходили на улицу, предпочитая прогуливаться вдоль стеллажей набитых продуктами. Илья корчил мне рожи, а я просто отдыхала от мучающей меня весь день жары.

   - Обезьяна! - хмыкнула я и отвесила брату фирменный лобарик за особо впечатляющую гримасу. - Кстати, как закончился вчера вечер?

   - Как всегда, все напились и начали орать в караоке, - ответил парень, потирая лоб, - Тетя Юля наорала на дядю Васю, за то, что он вырубился за столом, как в анекдоте, лицом в салат. Вот скажи, нафига устраивать скандал человеку, который ничего не соображает?

   - Вечер не удался, если тетя Юля никому не устроила скандал, - ответила я, - А дядя Вася, небось, потому и надирается, что б ни слышать ее воплей.

   - Ого, как ты ее...- протянул Илья, - Все никак не можешь успокоиться? Что ж у вас там произошло?

   - Не сейчас. Да и, наверное, я никогда не расскажу тебе, - я пожала плечами, - Не стоит и тебе портить отношения со всеми.

   - Расскажи мне!- брат схватил меня за плечо и, сжав его, заставил повернуться к себе. - Почему ты мне не говоришь? Мне не десять лет, дай мне самому решить, что стоит, а что нет!

   - Тихо - тихо, на нас уже смотрят. Давай выйдем на улицу, - я взяла его за руку и потянула к кассе.

   На нас действительно уже смотрели не только продавцы, но и немногочисленные покупатели. Быстро расплатившись, мы вышли на улицу и медленно пошли по улице к скверу, находившемуся недалеко. Мимо с шумом проезжали автомобили, шли люди, разговаривая и смеясь, а на меня навалилось какое-то отупение, и мне казалось, что я во сне, а звуки вокруг слились для меня в один не распознаваемый шум. Илья - единственный человек после матери, которого я любила, и мне действительно не хотелось его расстраивать, рассказывая эту историю. А может мне просто не хотелось быть униженной в его глазах.

   - Илюша, давай не будем, пожалуйста, - я чувствовала, как перехватило горло от подступивших слез и голос, поэтому зазвучал как-то особенно жалобно. Не хватало еще разреветься посреди улицы!

   - Тсс...Ир, что с тобой? Блин, не хочешь - не надо! Только не плачь.

   Брат обнял меня и начал гладить по голове, как ребенка. Улыбнувшись, я глубоко вздохнула, прогоняя прочь дурацкое онемение и оттолкнула от себя парня.

   - Купился? Ну вот, в следующий раз будешь думать, прежде чем приставать к старшим с глупыми вопросами. Когда захочу, тогда расскажу. А если совсем уж невтерпеж спроси у своей мамы, почему я с ними больше не контачу.

   - Это ты меня, типа, разыграла? Так я тебе и поверил. Сестра, ты меня не обманешь. А у своей маман я спрашивал. Естественно она мне ничего не сказала.

   - Ну, естественно, - протянула я, - Кто бы сомневался. Наверное, она еще вид сделала, что не в курсе, о чем ты?

   - Да. Откуда ты узнала? Подслушивала? - и это дурачье принялся меня щекотать, не обращая внимания ни на прохожих, ни на мои вопли.

   С горем пополам мы добрались до сквера и уселись на одну из лавок. Место нашей дислокации располагалось возле каких-то кустов, которые почти полностью скрывали нас от посторонних.

   -Хорошее место, жаль, что со мной ты, а не какая-нибудь супер-телочка, - задумчиво и одновременно глумливо сказал брателло.

   - Фи, избавь меня от подробностей! И что за телочки? А как же Ника? Или все, прошла любовь - завяли помидоры? - я вопросительно посмотрела на брата и отпила немного из бутылки с минеральной водой, - Уф, как хорошо!

   - Что ты стонешь так? Подумают еще, что мы тут непотребствами занимаемся!- Илья выглянул из-за окружающего нас растительного благолепия, - Вон, чуваки какие-то идут, не кряхти так больше.

   - Сегодня что день вопросов без ответов? То этот Ратмир, то теперь ты не... - договорить я не успела, так как мой рот был закрыт большой потной ладонью.

   - Помолчи, там Ольга с каким-то мужиком,- пощекотал мне ухо брат своим дыханием, я дернулась, поежилась и послушно замерла.

   "Сестренка Ольга? Что она тут делает? Как же мы умудрились на нее нарваться?" - подумала я. - "Надо спрятаться!"

   Да, иногда в мою голову приходят "гениальные" мысли.

   Я схватила Илью за руку и потащила за лавку, где мы и схоронились, в надежде, что проходящая мимо пара нас не заметит. Мысль, что парочка может просто напросто сесть на свободную лавку, в головы нам не пришла. Ветки окружающих лавку кустов больно впились в бок, ладони тут же испачкались пылью, так же как и голые колени, потому что одета я была в шорты. Представив на миг, как будет выглядеть мой братец, после того как мы выберемся, меня пробрало на смех.

   Я думаю, каждый в своей жизни попадал в ситуацию, когда смеяться хочется, но категорически нельзя. Так вот я пыталась хохотать тихо, даже зажала грязной рукой рот, но увидев лицо моего братца "донжуана" почему-то перемазанное пылью в обрамлении каких-то обгрызанных листьев кустов, я не выдержала и начала подвывать.

   - Молчи, дура! - прошипел Илюха, вызвав у меня этим новый приступ хохота.

Перейти на страницу:

Все книги серии Червивое яблоко

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии