Червь и бабочка

Шершню показалось, что еще немного и набитый жесткой плотью центр вражеского роя перемелет всех атакующих шершней.

Но капитан его тела стабилизировал полет. Осознав пространство, он легко управлял трансляциями общего тела стаи из одной матрицы пространственных координат в другую. Стая шершней перераспределялась по высотам как набор криволинейных поверхностей.

Шершни всего за несколько минут боя стали профессионалами в воздушном кунфу, мгновенно перенимая друг у друга приемы. Они пикировали и ломали врагу крылья. Они вертелись, как пули, вылетевшие из нарезного ствола, и закладывали крутые виражи, чтобы ударить противнику раскаленным жалом между брюшных сегментов или под спинной щиток.

На члениках ног набухли «гнезда», в них реализовались новые интерфейсы. Таких не было в спецификациях фирмы-производителя и основном репозитории.

И вот мономолекулярные голубые змейки поползли из гнезд, вращая хищными головками. Невидимые для камер, однако быстрые и острые как дамасские клинки.

Все шершни оснастились гибкими клинками. А те переплелись, образовав сложную сеть. И шершни, находящиеся в узлах этой сети, развернувшись по оптимальной траектории, рванулись за уловом.

Гибкие клинки сносили вражеские головы, отсекали конечности, выбивая фонтаны гемолимфы, разваливали саранчу на куски, размером не больше ячеи сети.

Вскоре вечерний воздух был затянут багровым туманом искрошенной техноплоти.

Шершень, не обращая внимания на оставшуюся недобитую саранчу, ринулся к рыльцу громадного «тюльпана».

Шахта внесла его в операционный зал, полный унтертехов. Он побежал по их сплюснутым головам и спрыгнул прямо в гуще врагов.

Он сновал между ними, создавая гибкими клинками убийственную паутину, а унтертехи мучительно решали нелинейные уравнения со многими неизвестными, потому что боялись попасть в своих.

Шершень, не надеясь только на паутину, угощал врага самозатачивающимися шипами ног. Он, резко падая на спину как танцор брейка, наносил пинки шестью конечностями вперед и назад. И, вскочив, откусывал своими мандибулами вражеские бластеры, уже наведенные на него.

А пробившись сквозь толпу унтертехов в машинный зал, увидел ожидающих его с большим интересом бойботов серии All4War.

Но к тому времени подоспела штурмовая стая шершней-клонов. Вкатившись клубком, применила развертывание по раскручивающейся спирали и скосила крыльями половину бойботов.

Шершень бросил свое тело вбок, увиливая от выстрела хаб-сержанта, который точно определил предводителя нападающих. Нырком перекинув себя поближе к врагу, прожёг жалом его аккумуляторный отсек. И оттолкнувшись от стойки с мониторами, опрокинул дымящегося сержанта. Тот неожиданно раскололся и из него выскочили гибкие твари, покрытые полиуглеродными чешуйками – такую не прожжешь. Из нутра чешуйниц в свою очередь ползли узкие модули с кристаллодеструктором на носу. Деструктор, впившийся в грудь Шершня, стал разрушать метакристаллы его панциря фононовыми импульсами. Еще немного и доберется до главного процессора. Но тут движения твари замедлились и её удалось отшвырнуть.

Стая безо всякого приказа заглушила процессоры чешуйниц хоровым СВЧ-импульсом.

Мысль Шершня тут же обежала всех клонов: хватать обездвиженных бойботов и бросать сверху на чешуйниц. Несколько секунд и гибкие твари были завалены. Хотя груда металлических корпусов вибрировала, готовясь разорваться, время еще имелось.

Шершень сорвал щиток с груди павшего бойбота, открыв гнездо сетевого разъема. Надо подключиться через него, как через маршрутизатор.

Преодолев сетевой шлюз, он приступил к считыванию в интрасеть своей киберличности: системных файлов, содержимого глубокой и оперативной памяти, ассоциаторов, ментализаторов, чувственных матриц.

И осознал себя снова уже в другом пространстве. Сперва какая-то муть, световые переливы и наконец сенсорный интерфейс стал выдавать картинку…

Его оглушил шум ветра и восхитила переменчивая поверхность цифрового океана, над которым он парил.

Внизу проступали образы – визуализации огромных хранилищ данных, банков памяти, информационных магистралей, репозиториев кода – в виде волн и смерчей. Проступали громадами и исчезали снова.

Попробовать создать образ образа с помощью программного пакета mir.reflection, который сгенерирует стройную систему отражений для всего этого моря киберобъектов?

– Море волнуется – раз,– вдруг вспомнилась странная считалка; он стал выкрикивать в чуткий воздух… коды доступа к пакету на удаленном носителе.

Небо над океаном обернулось криволинейным зеркалом, в котором искаженно отразился океан.

– Море волнуется – три, морская фигура – замри.

Отражение океана стягивалось, сворачивалось и вдруг разом упало на Шершня.

Он едва не закрыл от ужаса свои сенсоры, но опомнившись и приведя в порядок эмоциональный стек, обнаружил себя во дворце. Именно так пакет mir.reflection отразил хозяйство мегасервера.

У входа кто-то пытается остановить его. Но он гораздо горячее, чем те юркие дебаггеры, которые вьются вокруг него – они просто лопаются при первом же касании.