Черта: прогулка по грани

— Милости прошу, — не осталась в долгу Ланка и, послав Тамаре предупреждающий взгляд, добавила, — я за такси.

— Не ожидал тебя здесь увидеть, — начал Руслан и, не сдержавшись, протянул руку, чтобы заправить за ухо локон светлых волос, выбившейся из прически девушки.

На этот жест девушка отреагировала, как на ласку, и, послав мужчине лукавый взгляд исподлобья, потерлась щекой о его руку. Надаров со свистом выдохнул.

— Мара, ты…

— Что? — прошептала она, делая шаг навстречу. — Ты не хочешь?

— Чего? — Руслан моментально охрип, а услужливое воображение тут же подкинуло виртуальный образ исполнения его желаний.

— М-м-м…

Ее пальчики коснулись не застегнутой верхней пуговицы его рубашки, поиграли с голубой бусиной, затем перебрались к впадине под кадыком, погладили кожу и поползли вниз, вычерчивая круговые узоры. Надаров мысленно застонал.

— Например, выпить кофе со мной, — промурлыкала девушка и, добравшись до тканевой преграды, пропустила деревянный кружок через петельку, чтобы освободить путь своей руке. — Сладкий, со сливками.

Она облизнулась, словно собрала пенку с губ, и Руслан не выдержал. Схватив девушку за талию, он притянул ее к себе и, прорычав — "я предупреждал", впился в губы требовательным поцелуем. Тамара ответила.

Вернувшаяся на такси Ланка, застала парочку в самый разгар далеко не целомудренного касания и, плюнув на все, крикнула в приоткрытое окно.

— Эй, вы! Садитесь!

24

Оторваться — значило умереть. От сладости ее губ кружилась голова, а сердце заходилось в сумасшедшем ритме желания. Он сам казался себе готовой рвануть гранатой, насколько требовательно бурлила его кровь, толкая в омут безрассудства.

Когда ее губы приоткрылись, принимая поцелуй, Руслан застонал, отметая последние крупицы контроля, а вместе с ним и остатки разума.

Мужчина не помнил, как они ехали, как называл свой адрес водителю. Не слышал возражений подруги Тамары. Их просто не существовала для него, также как и плотоядной ухмылки таксиста. Руслан пропустил момент, когда они вышли из машины и оказались на лестничной площадке. Ничего не существовало вокруг него, осталось только ее тело, губы, требовательные руки, что уже расправились с пуговицами и петельками на его рубашке и теперь жадно изучали грудь, поглаживающими движениями скользя по коже и опускаясь все ниже.

Сам он не в силах оторваться от жарких губ, следовал за ней как на привязи, каким-то образом переставляя ноги и поднимаясь по ступеням. Его руки не отрывались от оголенного участка ее спины, стремясь спуститься ниже, забраться под ткань, обтягивающую бедра, чтобы сжать округлые полушария ягодиц, что так откровенно терлись о его пах на танцполе.

Дверь в квартиру они снесли, не разжимая объятий. Как он открыл ее, Руслан не знал, да и неважно это было. Замок еще не щелкнул, закрываясь, а он уже стягивал с нее ненавистное платье. Девушка изогнулась, помогая ему, но тут же с игривым смехом отпрыгнула, не давая схватить себя. Ее ладошки прошлись по плавным изгибам бедер, скользнули по бокам, медленно устремляясь к груди, и Руслан, зарычав, рванулся вперед.

Обхватив руками талию, он приподнял ее, собираясь впиться в губы, а она обхватила его бедра ногами и подставила шею. Мужчина возражать не стал, захлебываясь в аромате страсти и желания, что исходили от нее. Тамара извивалась в его руках, подставляя все новые участки кожи для ласки, и он сходил с ума от необходимости оказаться в ней. Дать, что она хотела, и получить то, что требовало его собственное тело.

Они достигли лишь столика в зале, на котором медленное продвижение к дивану прекратилось. Мара добралась до пояса его брюк, и последние связные мысли покинули Руслана. Едва жаждущая плоть оказалась на свободе, он устремился в объятья ее лона, уже не в силах держать себя в руках. Со стоном удовольствия она приняла его, и мир для Надарова взорвался, закружившись разноцветными осколками перед глазами.

Он погружался в нее с отчаянием самоубийцы, кожей впитывая страстные вскрики, радуясь впивающимся в спину ногтям, губами собирая все нарастающее пламя удовольствия с ее губ. И лишь когда хрупкое тело в его руках содрогнулось, утопая в водах наслаждения, Руслан позволил себе с победным криком присоединиться к ней, чтобы постичь, что его личная вселенная существовать перестала.

* * *

— Так значит?! — он взревел, запуская фужер в стену. Покрытое ажурным рисунком стекло разлетелось от соприкосновения с преградой. Внутри все клокотало от злости на своего противника. — Думаешь, поможет?! А вот фиг!

Он даже продемонстрировал вышеозначенную комбинацию из трех пальцев.

— Я ее просто так не отдам, — прокомментировал он собственное действо и уставился куда-то пылающими тьмой глазами.

Его корежило от искр удовольствия и подначивающего хихиканья, что устремлялись к нему от довольного происходящим оппонента. Тот словно специально адресовал ему свою собственную радость, чтобы ткнуть пальцем в больное место.