Черным летом

В перерыве между уроками Николай с двумя товарищами снова вывесили красный флаг, еще выше, у самой трубы, куда жирному священнику уже не под силу было добраться.

На следующий день Николая в школу не пустили. Вызвали мать и пригрозили ей: если не повлияете на своего сына, выгоним его из школы.

Обо всем этом узнали рабочие. После смены они принесли большой красный флаг и прибили его над входом. Директору школы и священнику сказали:

— Если снимете — выгоним из Червонного!.. — И особо для батюшки: — Смотри, тронешь Кольку, получишь дольку… в два аршина!..

— Ходи, Николай, в школу и смотри за флагом. Тебе поручаем!..

Начались тяжелые, страшные времена. Сначала пришли немецкие войска, потом — всякие «батьки» и атаманы и, наконец, белополяки. Их, белополяков, изгнали буденновцы. Вот тогда-то и началась для Коли Ткачука новая жизнь. Он стал котовцем. Помогал на кухне, потом стал пулеметчикам помогать.

Однажды пулеметный взвод, где находился Коля, попал в тяжелое положение: он оторвался от сабельных эскадронов и ему пришлось сдерживать ожесточенные контратаки белополяков. Патроны были на исходе. Где находился штаб бригады, наши пулеметчики не знали. Решили послать за помощью Колю под видом деревенского хлопца. Он пробрался через польские заставы, отыскал штаб бригады и передал устное донесение Григорию Ивановичу… проверив предварительно его документы (до этого случая он с комбригом еще не встречался). И когда Котовский приехал в пулеметный взвод, он приказал командиру, кивнув в сторону Коли:

— Подгоните одежду, сшейте сапоги по ноге… Да берегите его! Он мне как сын родной…

Обнял парнишку, поцеловал и ускакал.

В дни боев с бандами Махно Коля Ткачук стал смелым и ловким разведчиком. Перерядившись в хлопца, он проникал в самое логово махновцев и разузнавал об их планах. Он крутился рядом с пьяным «батькой» и вместе с другими ребятами подбирал конфеты, которые подгулявший атаман разбрасывал вокруг себя. Большим усилием воли удерживал себя наш юный разведчик от желания швырнуть «лимонку» прямо под ноги Махно. Приказ Котовского запрещал ему это. Однажды на обратном пути из махновского логова его схватили махновцы. Он показал им как «пропуск» конфету, которую получил «в подарок» от Махно. Пропустили.

В ночь «секретного совещания» с матюхинцами Коля лежал за пулеметом на окраине Кобылинки… Там с ним произошел эпизод, о котором мы потом долго вспоминали с улыбкой. Коле очень не хотелось расставаться даже на сутки с буденновским краснозвездным шлемом, и он тайком от командира засунул его под гимнастерку и затянул ремнем. Ночью, в засаде, шлем вывалился на траву. Бойцы крепко отчитали парня (ведь такая оплошность могла сорвать всю операцию) и заставили его тут же закопать шлем в землю.

О том, как сложилась дальше судьба Николая Ткачука, многие из читателей, наверное, уже знают. 5 апреля 1964 года «Правда» опубликовала большой очерк известного советского писателя С. С. Смирнова «Верность и мужество», посвященный, как в нем говорилось, «великолепному и цельному героическому характеру советского человека, бойца, коммуниста». В текст очерка заверстан портрет Николая Степановича Ткачука в форме советского майора… Сколько лет прошло, но я легко угадываю в чертах мужественного, волевого лица облик нашего общего любимца Кольки — ездового и подносчика патронов из первого взвода!..

Когда окончилась гражданская война и наша земля была очищена от всех антисоветских банд, Николай Ткачук поехал учиться. Сначала — на рабфак, а затем — в Харьковский институт механизации и электрификации. Из стен института вышел инженером-автомобилистом, стал работать главным диспетчером Московского автомобильного завода.

Летом сорок первого года он ушел добровольцем на фронт. Вскоре его танковая часть попала в окружение под Дорогобужем. Его тяжело ранило. Семье, в Москву, сообщили, что он убит. Но он выжил, был схвачен гитлеровцами. Потом три побега из немецких лагерей, борьба с фашизмом в рядах французского Сопротивления, плечом к плечу с коммунистами Франции. В январе 1945 года Ткачука еще раз хватают немецкие полицейские. Из лагеря его уже освободили британские войска.

После войны на долю Николая Степановича выпали новые испытания: приспешники Берия арестовали и осудили его как «изменника». Но старый боец и закаленный коммунист не был сломлен этим вопиющим беззаконием; после смерти Сталина он был полностью реабилитирован и восстановлен в партии.

…В Медное вернулись еще до захода солнца.

Котовского благополучно довезли до Сампура, а оттуда срочно отправили по железной дороге в Тамбов, где работала военврачом бригады его жена. Ольга Петровна была сильно встревожена внезапным ночным приездом мужа. Всегда спокойная, выдержанная, она взяла себя в руки и уже как врач осмотрела рану, перевязала плечо, наложила гипс. Ольга Петровна отвезла мужа в Москву, где его, по распоряжению командования Красной Армии, поместили в одну из лучших клиник — клинику профессора Мартынова.