Черный сорокопут. Дьявольский микроб

Реагировала она с чуткостью поистине кошачьей и с такой же быстротой. Она мгновенно уловила мое «нет»: я совершенно незаметно повел бровью, а ведь она и не смотрела в мою сторону.

— Мне крайне жаль, профессор Визерспун. — Не так–то просто соорудить органичную комбинацию обворожительной улыбки и глубокого сожаления, но ей этот творческий подвиг удался. — Ваше приглашение столь для меня лестно и соблазнительно, но — увы! — я еще очень слаба. Если вы перенесете его на утро, то…

Конечно, ну конечно же. Процесс выздоровления нельзя насильственно ускорять. — Он, кажется, вновь был на грани эмоционального всплеска, изготовившись схватить ее за руку, но все–таки сдержался. — Вам притащат поднос. И вас саму перенесут. Нет необходимости подниматься.

По его знаку фиджийские парни подхватиди с разных концов кровать — не такой уж и подвиг, если учесть, что ложе сие весило от силы фунтов тридцать. Мальчишка–китаец подхватил все наши шмотки, профессор занял место направляющего, и мне осталось только одно: взять Мэри за руку и шепнуть ей на полпути из одного дома в другой:

— Попроси у него фонарик.

Как мотивировать эту просьбу, я ей не подсказал по той непреодолимой причине, что я сам не знал, но она со своей задачей справилась блистательно. Когда профессор отпустил лишних свидетелей и стал распространяться на тему, сколь ловко в доме для гостей использованы материалы исключительно двух пород дерева, пандуса и кокосовой пальмы, она робко прервала его вопросом:

— А ванная… она здесь имеется, профессор Визерспун?

— Конечно, конечно, моя дорогая. Какое упущение с моей стороны! Вниз по лесенке и налево, до первой хижины. Следующая — кухня. По понятным причинам в домах вроде этого нельзя пользоваться огнем или водой.

— Ну конечно. Но ночью ведь здесь, наверно, темно. Я хочу сказать…

— О Господи! Что вы обо мне подумаете?! Фонарик, естественно, у вас будет фонарик. Сразу после ужина вы его получите. — Он посмотрел на часы. — Ожидаю вас примерно через полчаса, Бентолл? — Еще несколько общих слов, еще несколько банальностей, парочка нахальных улыбочек в сторону Мэри — и он заторопился прочь.

Клонящееся к западу солнце уже скрылось за горой, но зной все еще висел в воздухе. И однако же Мэри зябко повела плечами и натянула на них одеяло.

— Не опустишь ли шторы? — попросила она. — Эти здешние ветры, вопреки всем и всяким шуточкам по их адресу, достаточно прохладны. Особенно когда стемнеет.

— Опустить шторы? Так ведь через пару минут к ним прижмется добрая дюжина любопытствующих ушей.

— Ты… ты в этом убежден? — проговорила она. — По–твоему, здесь что–то не так? Профессор Визерспун?

— Я слишком надолго застрял на стадии предчувствий. Чертовски хорошо знаю, что здесь все не так. Знаю с тех пор, как мы здесь очутились. — Я придвинул стул к кровати и взял ее за руку. — Сто против одного, что у нас имеется целый сонм заинтересованных, внимательных зрителей. Так стоит ли их разочаровывать?! А ты что скажешь? Опять дышишь на ладан? Или дала волю женской интуиции? Или, может, заполучила неопровержимые факты?

— Не вредничай! — спокойно заявила она. — Свое глупое поведение я публично осудила, понимаешь, температура… Шестое чувство подсказывает мне, что дело здесь нечисто. Идеальная картина, место, лучше которого не придумаешь. Улыбающиеся фиджийские парни, обворожительный слуга–китаец, сугубо голливудское представление об английском ученом–археологе, о его облике и повадках — все это чересчур идиллично, слишком близко к совершенству. Впечатление, как от тщательно продуманного фасада. Очень уж все похоже на сон. Понимаешь?

— По–твоему, лучше было б, кабы профессор рычал и бранился, бегая по острову? Или если бы какой–нибудь абориген, лежа под крыльцом, хлестал виски из горла?

— В общем, да. В этом роде.

— Мне доводилось о подобном слышать. Юг Тихого океана часто ошеломляет новичков. Чувством нереальности происходяшего прежде всего. Не забывай, я несколько раз видел профессора на экране. Воплощенное совершенство. Неподдельное величие. Вступить с ним в конкуренцию способен разве что этот красавец Хьюэлл. Погоди, ты еще с ним повстречаешься.

— Что же в нем такого сенсационного?

— Мне его не нарисовать. Ты слишком молода, фильмы о Кинг Конге по возрасту прозевала. И все равно его узнаешь сразу. Кстати, пока будешь высматривать парня, подсчитывай, сколько народу входит в барак для рабочих и сколько выходит. По этой–то причине я и удерживал тебя от ужина.

— Не такое уж сложное задание.

— И не такое уж простое. Все они китайцы — по крайней мере, те, кого я видел. А китайцы для тебя небось все на одно лицо. Проследи за их занятиями, подметь, сколько народу остается в помещении, выносят ли выходящие что–нибудь с собой. И не дай им повода заподозрить, что за ними следят. Когда стемнеет, опусти шторы, и если тебе удастся найти щелочку в оконной драпировке…

— Может, ты свои инструкции изложишь в письменной форме? — предложила она приветливо.