Черный сорокопут. Дьявольский микроб

— Может, уместней было бы завладеть экземпляром оружия, пускай даже легкого? — спросила она негромко. — Почему вы ни разу не спросили у них, с какой целью они нас сюда приволокли?

— Думаете, чтоб ликвидировать? Чушь! — Я попытался изобразить смешок, но он у меня не получился. Так, пустое хмыканье, и совсем не убедительное. — Уверен, они не намерены нас уничтожать. Во всяком случае, пока. С равной легкостью такой план можно было осуществить в Англии. И наконец, им незачем было ради столь элементарной операции доставлять нас на этот корабль. Грязная канава, мимо которой нас везли, да пара камней на шею — и дело с концом. Кроме того, капитан Флекк конечно же хам и проходимец, но на убийцу он, по–моему, не лохож. Звучало это правдоподобно. Я и сам бы поверил в свою версию, кабы повторил ее раз сто. Мэри Гопман молчала, словно обдумывая мои слова. Может, они и влрямь содержали крупицу здравого смысла.

Через пару минут мне наскучила крышка люка. Толку в моих джазовых упражнениях не было. Я перешел в другой конец трюма и там возобновил эту музыку. Каюты экипажа находились, по–видимому, за перегородкой, потому что реакцию я заполучил уже через полминуты. Кто–то лоднял крышку люка, и яркий луч фонарика прогулялся по трюму.

— Может, прекратите этот шум? — Кажется, Генри пребывал в дурном ластроении, — Поспали бы!

— Где наши чемоданы? — поинтересовался я. — Нам нужно переодеться. Жена моя до нитки промокла.

— Давайте сюда, — проворчал он. Мы подошли. Он шагнул вниз. Потом принял у кого–то, у кого — мы не видели, чемоданы и посторонился, уступая дорогу капитану Флекку, вооруженному фонариком и пистолетом. Капитана Флекка окружал этаким невидимым ореолом запах виски, повлекший тут же приятные последствия: вонища на миг поулеглась.

— Сожалею, что заставил вас ждать, — весело пробасил он. — Замки на этих чемоданах больно хитроумные. Итак, в конечном счете при вас не было пистолета, а, Бентолл?

— Разумеется, нет, — заявил я нахально. Конечно, пистолет при мне был, но в прошедшем времени, поскольку остался под матрасом в отеле. Что за отвратный запах здесь, в трюме?

— Отвратный? Разве? — Флекк принюхался к гнусной атмосфере трюма с видом знатока, склонившегося над коньячной рюмкой. — Копра и плавники акул.

— Еще бы! — с горечью согласился я. — Долго мы будем торчать в этой дыре?

— Лучшей шхуны не сыскать… — вспыхнул было Флекк, но тотчас успокоился. — В восемь вам подадут завтрак. — Он осветил фонариком трюм и виновато продолжал: — Дамы нечасто удостаивают нас своим присутствием, особенно такие, как вы. Надо было, конечно, навести чистоту. А все–таки койка там есть, с чистой постелью. Однако разуваться не советую.

— Почему? — полюбопытствовал я.

— Тараканы, — лаконично пояснил он, — весьма неравнодушны к пяткам. Он быстро увел луч фонарика в сторону и тотчас высветил парочку чудовищных насекомых в несколько дюймов длиной. Насекомые, впрочем, мигом удрали.

— Такие большие? — прошептала Мэри Гопман.

— Потому что копра и мазут, — угрюмо объяснил Генри, — их любимая жратва, если не считать ДДТ. А уж это они получали галлонами. И ведь были недавно совсем малыши. Родители попрятались, понимали: от людей надо убраться подальше, они же…

— Хватит, — оборвал его Флекк. Потом вручил мне фонарик. — Держите. Он вам пригодится. Увидимся по–утру.

Генри выждал, пока голова Флекка исчезнет в люке, отвел в сторону доски, огораживающие центральный проход, и указал на помост из ящиков высотой фута в четыре.

— Спите здесь, — посоветовал он. — В трюме водятся не только тараканы. И не гасите свет.

— Почему? Что еще может…

— Не знаю, — оборвал он меня. — Здесь я еще не ночевал. У них не хватит денег оплатить мне такой подвиг. — С этими словами он исчез.

Секундой позже захлопнулась крышка люка.

— Идет и распространяет вокруг себя благость и свет. Точно? — сказал я. — Любопытно, что под этой оболочкой скрывается? Готов побиться об заклад, они же наемные убийцы. Убийцы… они не…

— Если вам нетрудно, — прервала она меня, — передайте мне мой чемодан. Хочу переодеться.

— Пожалуйста! — Я передал ей чемодан вместе с фонариком. — Брюки прихватили? Она кивнула.

— Вот их–то и наденьте. — Я пошарил в одном из своих саквояжей и нашел, что искал: две пары носков. — Натяните одни на другие. Антитаракановое средство. Можете переодеться в той каморке.

— Надеюсь, вы не думаете, что я стану переодеваться прямо здесь? холодно заметила она. Ни малейшей признательности. Я улыбнулся ей. Но в ответ не получил и благожелательного взгляда. Дверь каморки она за собой захлопнула. Причем не слишком деликатно.

Я переоделся при смутном свете потусторонней — за люком — лампы и принялся было выбивать щелчками сигарету из пачки, когда вдруг вопль неподдельного ужаса на мгновение просто парализовал меня. На одно–единственное мгновение. Уже в следующую секунду я разом прердолел четыре шага, отделявшие меня от двери, которая тут же с грохотом отворилась, пропуская ошеломленную, спотыкающуюся Мэри Гопман. Не пригнувшись вовремя, она умудрилась удариться головой о дверную притолоку и свалилась мне на руки в