Черный разрушитель

— Готов поклясться, — прошептал Пеннон, он был в космическом костюме, но без шлема на голове, — это невероятно. Удар десятитонного механического молота может проделать в этой стальной плите не более чем вмятину в четверть дюйма глубиной. А ведь мы слышали только один удар. Даже для атомного дезинтегратора работы здесь по меньшей мере на минуту, но после этого все вокруг стало бы радиоактивным самое малое на несколько недель. Мортон, это суперчудовище!

Директор не ответил. Гроувнор видел, что Смит изучает разрушения. Наконец биолог поднял голову.

— Если бы Брекенридж был жив! Это может объяснить только металлург. Смотрите!

Он коснулся искореженного края. Кусок металла отломился и рассыпался у него в руке, а упав на пол, превратился в пыль. Гроувнор протиснулся к камере.

— Я немного разбираюсь в металлах, — сказал он.

Люди расступились, давая ему дорогу. Когда он оказался рядом со Смитом, биолог хмуро уставился на него и с недоверием спросил:

— Вы что, один из помощников Брека?

Гроувнор сделал вид, что не слышит. Он присел, потер между пальцами в перчатке рассыпавшийся металлический порошок и быстро выпрямился.

— Никакого чуда здесь нет. Насколько вам известно, стены подобных камер формуют из металлического порошка в электромагнитных матрицах. Кот использовал свои способности и воздействовал на силы сцепления, обеспечивающие целостность металла. Вот откуда скачки на телефлюорометре, которые наблюдал мистер Пеннон. Существо, трансформировав энергию своего тела, разрушило стену, выскочило в коридор, а потом дальше вниз, в центр управления.

Он был удивлен, что его не прервали и дали закончить этот поспешный вывод. Вполне очевидно, его приняли за одного из помощников убитого Брекенриджа, что было совершенно естественно: при таких размерах корабля трудно было знать каждого техника.

— Итак, директор, — тихо проговорил Кент, — мы оказались в ситуации, когда суперсущество, овладев центром управления, почти неограниченными энергоресурсами и главной секцией машинного отделения, безраздельно контролирует корабль.

Кент всего лишь перечислил факты, но Гроувнор почувствовал, как это подействовало на всех. Тревога за жизнь отразилась на лицах людей.

В разговор вмешался один из офицеров.

— Мистер Кент не прав, — сказал он. — Зверь в самом деле овладел центром управления, однако в наших руках остается контрольный пульт, а он позволяет взять под контроль все машины корабля. Вы, как люди, занятые проблемами науки, не все знакомы с устройством корабля. Вполне вероятно, что существо способно справиться с управлением корабля, но мы контролируем все рубильники.

— Ради всего святого! — воскликнул кто-то. — Почему же вы до сих пор не перекрыли ему электричество, вместо того чтобы запихивать всех нас в скафандры?

Офицер был неколебим.

— Капитан Лич полагает, что в скафандрах, которые защищают нас от воздействия ускорения, мы в большей безопасности. К тому же вполне вероятно, что кот никогда не подвергался ускорению в пять-шесть g. В этом наше преимущество, и неразумно отказываться от него, особенно в минуты паники.

— Какие еще преимущества мы имеем? — спросил кто-то.

— Я могу вам сказать, — отозвался Мортон. — Мы уже кое-что знаем об этом существе. И как раз сейчас я намерен предложить капитану Личу провести испытания. — Он повернулся к офицеру: — Не попросите ли вы командира санкционировать проведение этого эксперимента?

— Думаю, вам лучше самому попросить его об этом, сэр. Могу соединить вас с ним по коммуникатору. Он сейчас у контрольного пульта.

Мортон ушел и вернулся через несколько минут.

— Пеннон, — обратился он к главному инженеру, — поскольку вы офицер и ответственный за управление кораблем, капитан Лич хочет, чтобы испытание провели вы.

Гроувнору послышались в тоне Мортона нотки раздражения. Разумеется, командир корабля совершенно серьезно заявил, что не снимает с себя никакой ответственности. Разделение власти на кораблях было старо как мир. Линия раздела определялась по возможности четко, но никакой властью не запретишь непредвиденные обстоятельства. В конце концов все определяется характером отношений. До сих пор и офицеры и команда — впрочем, все люди военные — скрупулезно выполняли свои обязанности, подчиняясь в основном целям, поставленным перед этим грандиозным перелетом. Тем не менее правительство по опыту всех прошлых экспедиций знало, что военные почему-то невысоко ставили авторитет ученых. А в обстоятельствах, подобных нынешним, их враждебность проявлялась с особой силой. И в действительности не было никаких оснований запрещать Мортону самому провести свою экспериментальную атаку, взяв на себя всю полноту ответственности.

— Директор, — энергично вмешался Пеннон, — у нас нет времени на всякие мелочи. Отдавайте приказание! Если я в чем-то буду не согласен с вами, мы это обговорим.

Это был благородный отказ от привилегий. Но ведь Пеннон как главный инженер сам был вполне зрелым ученым.

Мортон не стал терять времени.