Черный Принц

Адмирал кастильского флота Карлос де ла Серда[53] не хотел возвращаться домой с такими сомнительными достижениями. Он лелеял надежду на финальный аккорд — успешный набег на один из неприятельских портов, для чего и направил свои корабли к берегам Англии. Однако англичане каким-то образом были прекрасно информированы о перемещениях кастильцев и вовремя предпринимали ответные шаги. Для средневековья это был редчайший случай по успешному отслеживанию врага в море: флоты тогда с трудом могли вести разведку, поскольку полностью зависели от ветра, погодных условий и количества провианта на борту.

Эдуард Вудстокский получил королевский приказ явиться с вооружённым отрядом к месту сбора 23 июля, но на борт своего корабля в порту Уинчелси вступил только в конце августа — ровно за один день до появления врага на горизонте. Английские корабли отплыли навстречу неприятелю. Помимо принца Уэльского в походе участвовало большинство великих лордов Англии — графы Ланкастерский, Нортхэмптонский, Уорикский, Солсберийский, Эранделский, Хантингдонский и Глостерский. Их сопровождали лучшие рыцари.

Морские сражения в те времена мало чем отличались от сухопутных: предварительная перестрелка лучников и арбалетчиков, затем атака, во время которой корабли пытались таранить или другим образом поразить суда противника. Их манёвренность оставляла желать лучшего, и сражение превращалось, как правило, в медленное кружение пары кораблей друг вокруг друга. При удачном стечении обстоятельств они сходились борт о борт, после чего на палубах начиналась жестокая рукопашная схватка, ибо пути для отступления у проигравшей стороны не было.

Бой под Уинчелси начался между пятью и шестью часами вечера 29 августа 1350 года. Высокие испанские корабли нависали над английскими судами, и солдатам Карлоса де ла Серды было очень удобно обстреливать неприятеля сверху. Однако лучники в очередной раз доказали свою эффективность и преимущество перед арбалетчиками. Они вынудили кастильцев спрятаться за бортами и прекратить убийственную стрельбу. Каждый испанец, хоть на секунду показавшийся из-за укрытия, тут же получал стрелу. Тем не менее высота вражеских кораблей была серьёзным препятствием для английских абордажных команд, а камни и болты, даже вслепую выпущенные кастильцами из метательных орудий и арбалетов, наносили англичанам значительный ущерб.

Фруассар утверждал, что принцу пришлось очертя голову броситься на захват испанского судна, поскольку его собственное от полученных повреждений едва удерживалось на плаву и вот-вот могло пойти ко дну. Во главе своих воинов он ворвался на палубу вражеского корабля и после кровавой схватки захватил его. Жестокая битва кипела повсюду — гордые кастильцы отказывались сдаваться в плен, предпочитая умирать с оружием в руках. К вечеру большая часть неприятельского флота была захвачена англичанами, скрыться под покровом темноты удалось лишь небольшому количеству судов.

* * *

До наступления ночи английские корабли успели встать на якорь недалеко от берега. Команды остались на борту и готовились к возобновлению боя на следующее утро. Однако когда трубы протрубили сигнал к подъёму, и принц вышел на палубу, то он увидел, что Ла-Манш чист до самого горизонта, и на водной глади нет никаких следов противника. Основательно потрёпанные, английские суда вернулись в Уинчелси. В порту принц вскочил на коня и поскакал прямиком в аббатство Бэттл, где его дожидалась королева Филиппа. Этот бенедиктинский монастырь с самого своего основания был связан с войной. По приказу папы Александра II его заложили на месте знаменитой битвы при Хестингсе, решившей в 1066 году судьбу Англии и положившей конец правлению саксонской династии. Аббатство должно было стать символом покаяния за массовое убийство англосаксов во время нормандского завоевания.

Единого мнения о том, кто вышел победителем в морской битве при Уинчелси, у современников не было. Фламандские хронисты, к примеру, вовсе не были уверены в том, что в сражении верх одержали англичане. Да и в других континентальных странах ходили по этому поводу весьма противоречивые слухи. Что можно сказать с уверенностью — кастильский флот не был уничтожен и по-прежнему представлял собой грозную силу. Это признавал даже король Эдуард III. В письме от 8 сентября он предупреждал моряков Байонны о скором нападении кастильцев и приказывал вооружиться против них. А очередной винный караван из Бордо в октябре отправился в сопровождении сильного конвоя военных кораблей.

Но пропагандистская шумиха в Англии по итогам битвы при Уинчелси была поднята невероятная. Парламент в начале 1351 года преподнёс королю Эдуарду III титул «Короля моря». По всей стране распевали баллады, посвящённые сражению и моментально обретавшие популярность как среди простолюдинов, так и среди знати: