Черный пиар Адольфа Гитлера

Больше, чем мы работаем, нельзя работать. Но, если в такой большой стране, как Германия, все население производит, то вполне естественно, что это гигантское количество продуктов труда народом и потребляется без остатка. Ибо можно тезауризироватъ известный срок денежные знаки, но накоплять продукты не представляется возможным. Безразлично, чем бы они ни были: съестными припасами или же товарами. Продукты требуют потребителя. И в то время, как мы призываем немецкий народ к постоянному повышению производительности, сама собою возникает необходимость отдавать эти предметы потребления снова народу. Цель национал-социалистической экономической политики отнюдь не заключается в том, чтобы приучать народ к лени и к ограниченному стандарту жизни. Мы хотим сделать народ наш трудолюбивым и всячески повысить его жизненные потребности. Иначе говоря, мы хотим, посредством нашей трудоспособности, производить столько ценностей, чтобы каждый немец в отдельности имел бы от роста производительности всегда увеличивающуюся выгоду. Этот процесс требует от нас большой политической рассудительности. Он может удаться только в том случае, если весь народ, в своем единстве и полном согласии, принимает в расчет интересы каждого, чтобы тем самым служить целому. Если бы национал-социалистическое государство позволило бы нашему хозяйству идти тем путем, каким оно шло когда-то, то мы бы теперь имели непрекращающиеся беспорядки, забастовки и локауты, связанное со всем этим падение производительности и, взамен, повышение заработной платы, которое имело бы своим последствием обесценение монетной единицы и понижение условий жизни. То обстоятельство, что наш народ понимает смысл экономической политики партий и радостно выполняет ее предначертания, свидетельствует о высокой интеллигентности и рассудительности германского народа. В остальном же я вас прошу иметь в виду следующее: как сложатся в будущем международные экономические отношения, трудно предугадать. Ибо если другим народам придет в голову, вместо того, чтобы повышать производительность, таковую разрушать, то неизбежным последствием этого рано или поздно явится гибель так называемой мировой торговли. Поэтому так важно поддерживать на надлежащем уровне наше национальное хозяйство, чтобы тем самым наилучшим образом способствовать улучшению хозяйства мирового. Ибо оно отнюдь не улучшится от внешне весьма поучительных, но внутренне совершенно бессодержательных речей демократических государственных деятелей. Путь к этому лежит в другом: демократии должны привести в порядок свое собственное, находящееся в полном упадке хозяйство.

До тех пор, пока эти государственные люди, вместо того, чтобы позаботиться о производстве у себя дома и привести в порядок экономику своих же собственных стран, предпочитают вести полемику с авторитарными государствами посредством общих фраз частью нравоучительного, частью укоризненного характера, – они не ударят палец о палец для того, чтобы поднять так называемое мировое хозяйство и, в особенности, мировую торговлю, но приносят им только неизгладимый вред. Германия, во всяком случае, может сказать о себе, что она, благодаря своей постоянно возрастающей продукции, сделалась не только все более значительным продавцом своих, но и все более богатым покупателем иностранных товаров. Но с одной оговоркой: в своем общем и целом германское народное хозяйство строится так, чтобы оно в любую минуту могло бы стоять совершенно самостоятельно на своих собственных ногах.

Замысел окружить блокадой Германию можно в настоящее время признать совершенно неудавшимся. Национал-социалистическое государство, со всей свойственной ему энергией, сделало в этом отношении надлежащие выводы из уроков мировой войны. И мы продолжаем утверждать, что мы предпочитаем некоторые ограничения в той или иной области экономической зависимости от заграницы.

Во главу угла нашей экономической политики должен быть поставлен следующий принцип: интересы нации должны быть превыше всего. Поэтому ее экономическая жизнь строится материально целиком на жизненных потребностях нашего народа и нашей территории. Ибо только при таких условиях немецкие вооруженные силы всегда будут в состоянии защищать свободу и жизненные интересы Германии. И тогда Германия будет для других народов чрезвычайно ценным другом и союзником. Если я об этом заявляю по случаю нашего десятого партийного съезда, то я это делаю с чувством удовлетворенного сознания, что время, как политической, так и экономической изоляции Германии миновало безвозвратно. Империя приобрела в виде союзников великие и сильные державы.[51]