Черный конверт пуст… Как обрести истинную силу и тайные знания

И я это знал лучше других. Наигравшись за день на площадках загородного лагеря, у меня всегда оставалась еще масса энергии после объявленного клича «Всем спать!». В голове постоянно рождались идеи, как это наискучнейшее занятие – укладывание в постель в компании своих сверстников – превратить в захватывающий поединок между сонным царством и всенощным бодрствованием.

– Давайте рассказывать страшные истории про черную-черную руку! – мог вызваться я в один вечер, а в другой предложить:

– Пойдем девчонкам жуков подкинем в постели!

При этом у меня всегда наготове была баночка из-под клубники, привезенной на выходных родителями. В крышке непременно имелись прорези, а внутри, на самом дне, копошилась дюжина огромных майских жуков, собранных на тропах лесного царства. И эти безобидные насекомые оказывались подчас в нужном месте и в нужном количестве. «Будь готов!», что называется.

Как-то раз, через час после отбоя, мы с другом Семеном незаметно пробрались в спальню к девочкам, но только открыли крышку, чтобы выпустить жуков на волю, как за дверьми послышались тяжелые шаги проверяющего – сам директор частенько делал обход территории для выявления пионеров-негодников. Лишь заслышав его приглушенный голос на веранде, мы тут же метнулись под ближайшую кровать, столкнувшись при этом лбами – да так сильно, что у меня перед глазами сразу посветлело, несмотря на тьму непроглядную в помещении, а звон в ушах, казалось, готов был и мертвеца из могилы поднять. При этом в целях конспирации ни единого звука не выдавилось из наших плотно сжатых мужественных губ.

Но под одной кроватью нам оказалось тесно, и, будто пара одурманенных отравой тараканов, мы, не сговариваясь, одновременно ринулись расползаться в разные стороны под соседние койки, замерев под ними как раз в тот момент, когда дверь в спальню приоткрылась, и на пороге показались два светлых сандалия на босу ногу. Ничего выше этих сандалий мне из-под кровати видно не было. Сандалии немного постояли, словно раздумывая над чем-то, а потом к ним добавились еще и колени. «На корточки присел», – догадался я и зажмурил глаза. Мне, помню, тогда подумалось, что если притвориться спящим, то меня просто оставят в покое – ну не будет же, в самом деле, директор лагеря будить посреди ночи спящего мальчика под кроватью: это негуманно.

В этот момент, в сумраке тонкой полоски света с веранды я приметил недалеко от правого сандалия крышку от своей баночки, выроненной во время недавней суматохи, и вспомнил про жуков.

Жуки, видимо, тоже про меня вспомнили. Лежа на животе под чьей-то девичьей кроватью, я вдруг уловил их шуршание у себя на спине. А банка, которую я все еще судорожно сжимал в руке перед собой, была наполовину пуста. Если б я не знал, кто это меня щекочет, то ощущения могли бы быть даже приятными. Но в том-то и дело, что знал я определенно точно и в панике дернулся кверху, совсем забыв о металлической сетке кровати, на которой мирно посапывала одна из девочек, не догадываясь о происходящем внизу. Впрочем, она лишь слегка подскочила на постели, даже не проснувшись.

Яркий сноп света от фонарика резанул по моим зажмуренным глазам, и я, больно ударившийся перед этим об импровизированный потолок, тут же смог изобразить зевок и потянулся на полу, пробормотав:

– Чего по ночам шастаете, спать не даете?

Следующим высветился Сенька. В отличие от меня, он не притворялся ни спящим, ни случайно зашедшим на чашку чая под кровать прохожим. Он просто в ужасе пялился на сидящего перед ним майского жука, не смея произнести ни звука.

– Выползаем все, живо! – донеслось до нас гремучее шипение директора, и я сразу и не понял-то даже, кому выползать – жукам или нам с Сенькой.

В тот раз двоим отдыхающим пришлось по-морскому мыть полы на веранде до полуночи: вожатый Дима от души выливал полное ведро воды, а мы тряпками собирали всю эту воду назад в ведро, причем отжать нужно было ровно столько, сколько вылилось. Хоть слезами добавляй.

Ночной труд облагораживает. После трех собранных ведер мы спали в своих мягких постельках, как сурки в норках, и даже утренний протяжный крик Светы, обнаружившей на своей подушке одного из обитателей моей банки, забытого второпях накануне, не принес мне желанного удовлетворения – спать хотелось сильно, а руки-ноги ломило так, будто это их ночью отжимали вместо тряпок.

Пару дней я ходил тише воды и ниже травы, помня про упражнения с ведрами под луной. Но природу не обманешь, а юного вепса не согнешь – ближе к середине смены настала пора Больших Зубных Паст.

Как-то после полдника у меня появилась очередная идея, и я подошел к Семену с видом бывалого заговорщика, подмигнул ему:

– Сегодня идем?..

– Куда? – не понял товарищ.

– Девчонок пастами мазать. Забыл, что ли?

Семен поскреб затылок.

– С тобой как свяжешься – так обязательно влипнешь: или под поломойку, или под кровать.

– Трусишь? Слабо, что ли?

– А вот и нет! Спать сегодня хочу, вот и все.

– Струу-сил, струу-сил, струсил! – запел я.

– Сам ты!.. – И Семен побежал к футбольному полю.