Черный хрусталь

Бэрд и Нуарон поспешно забрались на камень, а я, взлетев в седло, осторожно отъехал чуть в сторону – так, чтобы оставаться малозаметным для приближающихся всадников, но в то же время отчетливо различать их: оранжевое свечение горизонта хорошо помогало мне в этом.

– Карабином их отсюда не достать… – заключил Бэрд, прикинув вероятный курс движущейся по степи пары. – Если б была длинностволка – тогда да. Но карабин… нет, до них будет не меньше пятисот локтей, не достанешь.

– Остается перехватить их прямо в поле. Выстрелов в деревне, скорее всего, не услышат, там и без нас шумно. Пока монахи сообразят, что гонцы пропали – да и вообще, откуда мы знаем, куда они их послали? – пока туда-сюда, мы все будем уже очень далеко.

– Ладно, – согласился Бэрд. – Нуарон и ты, Шейл, оставайтесь здесь. Мы с Матом все сделаем сами… как только мы их прикончим, сразу же к отряду!

Я выдернул из кобуры карабин и взвел курок. Бэрд был уже в седле. Мы подождали еще с минуту, пока две темные фигуры не приблизятся на оптимальное расстояние, и дали шпоры.

Некоторое время монахи нас действительно не видели. Влажная трава глушила стук копыт,и мы мчались почти бесшумно. Беспечная парочка, переговаривясь о чем-то, шагом ехала по степи, оставив за спиной горящую деревню – лиц я разглядеть не мог, но мне казалось, что оба инока довольно молоды. Когда до них оставалось не более полусотни локтей, один из монахов, по-видимому, все же услышал подозрительный звук. Он повернулся к нам – и я, уже держа карабин у плеча, спустил курок. Взмахнув руками, монах вывалился из седла, а его лошадь с жалобным ржанием бросилась бежать назад. Тело монаха с застрявшей в стремени ногой волочилось за ней. Тотчас же грохнул и выстрел Бэрда, но он промазал. Пока я продернул петлю затвора, досылая новый патрон, пока поднял оружие – этих секунд второму монаху вполне хватило для того, чтобы понять, что происходит, и, пригнувшись к шее лошади, галопом броситься обратно в деревню.

– Упустим! – заорал я, стреляя.

Мимо! Я ударил свою кобылу пятками, бросая ее в погоню и попытался дернуть петлю перезарядки одной рукой, как это неоднократно делал Иллари, но у меня не хватило силы – тогда я отпустил повод, перехватил ствол левой рукой, и, не удержавшись в седле, кубарем полетел в траву.

В первые мгновения я оказался оглушен, но карабин из рук все же не выпустил. Где-то рядом со мной ударили два быстрых выстрела Бэрда, но все наши усилия были тщетны, монах уходил. Кое-как поднявшись на ноги, я ощупал себя и убедился в том, что кости целы. Бэрд, держа в поводу мою испуганную лошадь, был уже рядом.

– Стрелять не умеешь, – сказал я ему, разминая правое плечо, пострадавшее сильнее всего. – Что ж ты, а?

– Пошли отсюда! – проскрипел Бэрд. – Ты-то хоть в порядке?

– Я в порядке, – сунув ногу в стремя, я ощутил боль в слегка растянутой лодыжке и подумал, что к утру она, несомненно, распухнет и придется класть бальзамы. – Нуарон! Вперед!

Мой доклад заставил Даласси помрачнеть.

– Плохо! – едва не выкрикнул он. – Не исключено, что кхуманы кругом – а мы в одном переходе от цели! Они не знают, куда мы идем, но… хорошо, если вас примут за разбойников, а если нет, если они поймут, кто вы такие, тогда мы можем попасть в засаду. Нужно менять курс и быстро уходить. Возьмем западнее, князь, в лесах нас не найти.

– Сплошные монахи, – сплюнул Эйно. – Ну и страна… эй там, сзади! Подтянись! Рысью, марш-марш!..

* * *

Это был труп юноши, почти мальчика – белокожего и светловолосого, скорее всего, уроженца западных областей. Он был одет в неброскую, но прочную одежду: кожаная юбка, высокие сапоги, теплая подбитая мехом куртка с капюшоном, застегивающаяся при помощи множества кожаных ремешков, которые продевались в специальные петли.

Слева на груди куртка была пробита и слегка обожжена тяжелой пистолетной пулей, которую он всадил в себя, поняв, что окружен дозорными и бежать уже не удастся. У него не было никаких сумок, а на его одежде – никаких карманов. Пистолет, грубый кремневый пистолет с шестигранным черненым стволом, он хранил, очевидно, за пазухой. На мертвеце не было ничего, кроме его одежды и большого синего камня, окованного серебром, висевшего у него на шее.

– Это кхуман, – мрачно сказал Даласси. – Где его лошадь?

– Она удрала, – виновато ответил Рокас. – Мы и не преследовали…

– Болваны. На лошади были подорожные бумаги… они выследили нас!

– Как им это удается? – поинтересовался Эйно, с самым нейтральным видом раскуривая трубочку.

– Кругом монастыри… Хорошо хоть этот уже не сможет отправить свое сообщение. У нас есть шанс. Восточнее – густонаселенная область: потеряв наш след, кхуманы почти наверняка решат, что мы углубились туда, рассчитывая затеряться в городах. Чужакам тут никто не удивляется… Мы же продолжим двигаться на юго-запад. Если мы сбили их с толку – а я почти уверен, что это именно так, – искать нас на побережье никто не станет.

– А если найдут?

Даласси пожал плечами.

– Замок почти неприступен.

– Но я не собираюсь сидеть тут в осаде! Ладно… что толку гадать. Будем переправляться.