Черный Гетман

Не задавая больше вопросов, казаки развернули коней, Ольгерд, Измаил и Сарабун устремились за ними вслед.

Скакали без отдыху до самого заката. Когда солнце уже почти скрылось, казаки, выехав по приметам к берегу в нужном месте, начали рыскать вдоль стены камышей, пытаясь найти дорогу.

— И как мы на ночь глядя найдем этот проклятый хутор? — пробурчал один из дозорных. — Сплошной очерет кругом, дороги не видно… Проводника нужно было брать из здешних.

— Думаю, что нам это не понадобится, — ответил Измаил, указывая туда, где над плавнями, взметая искры в чернеющее небо, поднимались языки разгорающегося пожара.

* * *

До хутора добрались едва ли не вмиг — поднятое пожаром зарево осветило плавни, указав уходящий к реке проезд. Ольгерд подъехал к казакам:

— Сколько там хат?

— Не больше десятка. Хутор.

— А народу много живет?

— Какой народ? Старики да старухи. Десятка три едва наберется.

У Ольгерда немного отлегло от сердца. Если нападавшим нужен был именно слепой кобзарь, стало быть, не нашли они его с ходу, вот и начали хаты жечь, чтобы народ на двор выгнать. Подскакав поближе, он приостановил и огляделся. Похоже, дела обстояли именно так, как он и предполагал. Дома — глинобитные мазанки, разбросанные вокруг небольшой ровной площадки, по-здешнему майдана, окруженные стенами высокого очерета, гудя, полыхали прогоревшими крышами. Меж домами метались тени, в которых по шапкам можно было без ошибки признать татар. Спешившиеся, чтобы не пугать огнем коней, налетчики, размахивая оружием, метались взад-вперед в поисках хуторян. Двое, вероятно предводители шайки, оставшись в седлах, стояли на безопасном отдалении, и ждали окончания дела.

Ольгерд наскоро прикинул порядок действий. Казаков с ними было шестеро, вместе с ним и Измаилом, стало быть, восемь сабель, Сарабун не в счет. На хуторе он насчитал не меньше полутора десятков нападавших. С учетом внезапности, силы равные. Конечно, бандиты, устроив пожар, не могли не понимать, что завидев огонь, оставшиеся на сечи казаки непременно отправят дозорных. Но столь быстрого нападения ждать они не могли, чем и следовало не мешкая воспользоваться.

Если бы им нужно было просто отбить нападение, дело было бы проще пареной репы, но отряду предстояло не просто вступить в схватку, а посреди ночи в горящем селении обнаружить и спасти слепого беспомощного старика. И это изрядно усложняло задачу.

Ольгерд поднял руку, привлекая к себе внимание спутников.

— Двое твоих, — обратился он к старшему разъезда, — пусть спешатся, да засаду устроят на выезде. Как разбойники побегут, пусть стреляют по ним из ружей, словно на загонной охоте. Остальные — давай за мной. Пойдем в обход, потом рассыпаемся по селу. Как начнется пляска, рубите всех, кто под руку попадется, но без шума. Только после первого выстрела, хоть своего, хоть вражеского, учиняйте такой гам, будто нас тут не меньше сотни. Пусть решат, что казаки с сечи подошли. Если запаникуют, то побегут они в плавни, там потом и отловим. А от огня сторонитесь, чтобы кони не понесли.

— А я? — спросил Сарабун.

— Ты не воин, а лекарь, твое дело людей спасать. Спешься, да тихо пробирайся к домам задами. Пока мы будем внимание отвлекать, твоя задача не лезть в бой, а попробовать разыскать старика. Если он жив, конечно.

Сарабун охнул, перекрестился а потом, скосив глаза на казаков, осторожно плюнул через левое плечо.

Под покровом пляшущих теней, которые отбрасывали освещенные пожаром камыши, всадники, огибая хутор, потекли вслед за Ольгердом. После того как меж ними и главарями налетчиков оказались горящие дома, конники, не дожидаясь команды, пришпорили коней, споро пошли вперед, развернулись вслед за командиром и, на ходу рассыпаясь веером, пошли на село. Взметнулись вверх клинки, побежали по ухоженной стали отблески пожаров кровавыми пятнами.

Первым, на кого вылетел распаленный предчувствием боя ольгердов жеребец, оказался вооруженный луком татарин. Завидев взявшегося словно ниоткуда казака, вольный сын степей взвизгнул, натянул тетиву, успел пустить короткую злую стрелу — но поздно. Стрела ушла куда-то вбок, а татарин, получив удар с оттяжкой точно между плечом и шеей, всхрипнул и, подергивая руками, упал навзничь. Не думая уже о поверженном противнике Ольгерд вылетел на хуторской майдан.