Черный Гетман

— Король тебе службу предлагать будет, — с места в карьер начал разговор воевода. — Но есть у меня и свое предложение. Германские князья, которых страшит усиление Швеции, собрали деньги чтобы поляки смогли нанять новую армию и Ян Казимир объявил Посполитое рушение. Будем отбивать у Шведов коронные земли. Мне доверено войско, которое пойдет на Краков и Варшаву. Это но ополчение, что было у меня в Смоленске, а регулярные войска. Теперь у меня под рукой два рейтарских полка, гусары, артиллерия, пикинеры. Завтра я выезжаю на место сбора. Тебе же могу дать лучшую роту рейтар. Если согласишься, то сегодня же будешь пожалован в шляхту, а я дам тебе свой герб "Раздвоенный ключ". Закончится война — землей разживешься: много будет свободных поместий, конфискованных у предателей, а король верных слуг не забывает своей милостью, в этом я убедился неоднократно. Магнатом, конечно не станешь, но богатым владетелем и хозяином собственного замка будешь точно. Если, конечно, останешься жив…

Ольгерд молчал. То, что предложил ему Обухович, было сказочной, немыслимой удачей, за которую любой наемник перекати-поле ухватился бы не то что руками и ногами, зубами бы вцепился. Но перед глазами у бывшего десятника бывшей соколинской хоругви стоял не патент ротмистра, не шляхетский универсал и даже не обещанный замок. Он видел сейчас бегущую вверх дорогу, а по краям ее посаженных на кол казаков. Не отвечая на предложенное, спросил навстречу:

— Что то не вижу я тут этого Дмитрия. Не скажешь, куда королевский фаворит подевался?

Воевода удивился, не таких слов ждал от Ольгерда. Но разговор поддержал.

— Сам не ведаю. С тех пор как расстались с ним у ворот, он в замке не появлялся. Да что за дело тебе до него? И верно ли говоришь, что он твой случайный знакомый? Припомнил я, что смотрел этот брянский волк на тебя по пути так, словно вас что-то связывает. Говори как есть, литвин. На твоей я стороне, это ведь он, Дмитрий, короля подбил казаков на колы пересажать.

— Долг есть за ним, — ответил коротко Ольгерд. — И не только за казаков. Он, ведь, еще когда по польной украйне во главе разбойников гулял, отца и мать моих умучил. Для меня его голова — наилучшая награда. Если стребовать соберусь, помешаешь?

— Я-то нет. Была бы воля, я бы этого вора своими руками удавил, как по мне, он и железа не достоин. Только вот король его ни за что не выдаст, нужен он для чего-то Яну Казимиру.

— Ну а ежели он из окна в пропасть случайно выпадет или поскользнется, да на саблю чью-то наткнется?

— Если с Дмитрием что случится, все придворные станут искать виновных спустя рукава. Интриганы будут рады избавиться от нового фаворита, а рыцари — от разбойника, что по милостям чуть не к шляхте приравнен. Того, кто совершит над ним суд, всегда спасут от королевского гнева и помогут уйти из города. Задумал что?

— Мысли есть, кивнул Ольгерд. — Найти бы его для начала.

— К ужину непременно объявится, — уверенно произнес воевода. — Только дров не ломай, литвин. В королевском замке оружия не обнажай, иначе торчать тебе на дороге в одном ряду с бывшими друзьями.

— Бывших друзей не бывает, — ответил Ольгерд. — Даже если они воюют на разных сторонах.

Обухович тяжко вздохнул. Кивнул с пониманием.

— Мои — то друзья когда я в опалу попал, почитай что все в бывшие перешли. Видать ты прав, не друзья это были. Ну да ладно, поговорили о том, о сем, теперь время пришло решать. Сейчас король появится. Принимаешь ли роту?

— Благодарен тебе, воевода, — без радости ответил Ольгерд. — Но сам посуди. Человека, что едва отцом мне не стал, твой король на кол приказал посадить. А убийцу моих родителей напротив, в придворные к себе вознес. Могу ли я с чистой совестью ему на верность присягать? Да и шляхетство новоданное мне, не в обиду тебе сказано, вроде как ни к чему. Во мне кровь Ольгердовичей и Гедиминовичей течет, для которой нынешние регалии — что девичьи цацки для старого солдата.

Хотел ответить ему Обухович и, судя по тому, как круто он вскинул брови, ответить резко, но не успел. Грузно осаживая деревянные ступени, из верхних покоев к гостям спускался король

— Ян Казимир, милостью Божьей король Польши, великий князь Литовский, Русский, Прусский, Мазовецкий, Самогитский, Ливонский, Смоленский, Северский, Черниговский, а также наследный король Шведов, Готов и Вендов!!! — Торжественно объявил, стукнув об пол жезлом мажордом.