…Как можно устроить «самый разнузданный отдых» в спортивном клубе «Импульс», на подземную стоянку которого я зарулил, Оля со Светой не врубились. Но предвкушать веселье не перестали. Впрочем, это чувство не отключило им мозги. Поэтому из кроссовера выбрались не отвязные девицы, готовящиеся к отрыву, а две аристократки, взирающие на окружающий мир с ледяным равнодушием. Ира отыгрывала свою роль ничуть не менее достойно, так что в фойе спортклуба мы произвели небольшой фурор «со знаком минус» — проигнорировали заинтересованные взгляды четверки самовлюбленных покорителей всего и вся, подошли к стойке администратора и равнодушно уставились на миловидную девицу с фигурой профессиональной спортсменки.
Заговорил, естественно, я. Предварительно прочитав имя этой особы на бейджике, болтавшемся на ни разу не выдающейся груди:
— Здравствуйте, Оксана. Меня зовут Игнат. Я заказал и оплатил по Сети отдельный зал, четыре комплекта снаряги и прохладительные напитки. Наши действия?
Она расплылась в приветливой улыбке, поздоровалась, пообещала, что нас вот-вот проводят в нужное помещение, и дотронулась до сенсора вызова еще одного сотрудника клуба. Не прошло и тридцати секунд, как из-за двери с табличкой «Только для персонала»
— Вильгельм… или как вас там по-настоящему: еще один такой взгляд на любую из моих спутниц — и я попорчу вам личико. Вас вызвали сюда не изображать живое воплощение Неотразимости, а проводить клиентов клуба в арендованное помещение!
Этот дурачок попытался посмотреть на меня сверху вниз — кстати, при разнице в росте сантиметров в двенадцать в мою пользу — неспешно оглядел меня с головы до ног, насмешливо фыркнул и… осел. На отполированный каменный пол. Со сломанной челюстью. А я поймал охреневший взгляд администратора и мило улыбнулся:
— Оксана, этот провожатый сломался, поэтому найдите другого. Или, как вариант, проводите нас сами. Кстати, удалять записи с камер, установленных в фойе, не стоит — я пишу все происходящее, так что смогу доказать, что был в своем праве. И еще: в ближайшие два часа мы будем в арендованном зале. Так что если у вашего руководства или кого-либо еще возникнет желание со мной пообщаться, то я буду к их услугам ровно в четырнадцать тридцать и ни минутой раньше. На этом все. Жду начала ваших телодвижений.
«Телодвижения» начала не она, а перекачанный громила в полувоенной форме с нашивкой «Служба безопасности», вылетевший из той же двери и попытавшийся… выкрутить мне руку!
— Оксана, я правильно понимаю, что вы открылись совсем недавно и еще не объяснили недоумкам, набранным по деревням, что Лукоморье — курорт для
— Ну-у-у, открылись мы действительно недавно… — густо покраснев, промямлила она.
— В прошлый четверг… — уточнила Дайна через гарнитуру. И ехидно добавила: — И до нас тут побывало аж четыре клиента!
— … и часть персонала действительно набрана в небольших городках. Из-за чего, бывает, ошибается…
— Рискуете разориться, даже не успев начать работать… — предсказал я и напомнил о том, что мы, собственно, ждем.
Она ойкнула, пулей вылетела из-за стойки, попросила следовать за ней и в темпе отвела в отдельный блок здоровенного комплекса. После небольшой экскурсии по раздевалкам показала, через какую дверь можно войти в зал для скалолазания, сообщила, что системы автоматической страховки управляются с терминала, и предложила вызвать специалиста по их программированию.
— Спасибо, я справлюсь… — уверенно заявил я, спросил, где наша снаряга, получил предельно информативный ответ, поблагодарил за помощь, проводил к выходу из блока и собственноручно закрыл дверь на внутренний замок. В этот момент гарнитура ожила снова:
— Оля сейчас придержит мелкую, а ты достань телефон, открой нажми на левый верхний сенсор, сострой деловое лицо и пройдись по раздевалкам: там установлено по шесть микрокамер, и нам надо их сначала «найти», а потом спалить. Кстати, Иришка составит тебе компанию и задокументирует процесс со своего телефона…
Нашли и спалили, задокументировав процесс. Потом успокоили Свету, собравшуюся рвать и метать из-за камер, обнаружившихся даже в туалете, переоделись и вышли в зал. А там я показал девчонкам двенадцатиметровую стенку, упирающуюся в потолок, и весело ухмыльнулся: