Чёрный

Уже тогда я вовсю увлекался видеосъёмкой. Старенькая камера «Панасоник», купленная по дешёвке на Авито, словно стала частью моей руки, а глаза, как завороженные, не отрывались от дисплея. Мечта превратиться в режиссёра до сих пор не даёт мне покоя.

Там всё и началось, на Чернобыльской АЭС, где мой «Панасоник» работал без продыху.

Снимали, в основном, Саню. Мы проникали в очередную квартиру, склад или ангар, где он комментировал увиденное. Я тоже не оставался в стороне, вставляя пару предложений.

Слово за слово, но, вернувшись домой, обнаружил, что набралось материала часов на пять. Недурно! Из этого можно было смонтировать любительский документальный фильм…

Мы так и сделали, более того, ради прикола выложили на ютубе.

А на следующий день проснулись знаменитыми.

Видео набрало миллионы просмотров и восхищённых комментариев. Зрители требовали ещё роликов, и мы продолжили делать подобный контент, выбирая в качестве мест для съёмок заброшенные деревни. За пару лет посетили все известные города-призраки в России, отсняли кучу материала. Популярность росла, денежка капала, наши видосы даже на телевидение засветились. Короче, выражаясь русским языком, – попёрло!

Мы настолько уверовали в собственный успех, что, не задумываясь, бросили обучение на втором курсе универа – уж очень много времени и сил отнимала съёмка сюжетов и поддержка канала.

Но потом что-то пошло не так. Три года назад просмотры от ролика к ролику начали падать, полетели отписки, а прежние рекламодатели перестали отвечать на сообщения.

Одним словом, меня с напарником будто прокляли, поскольку понять причины такого спада я не мог.

Но, может, этот ролик всё исправит? Нет, он должен всё исправить.

– Жрать хочется, – пробурчал Саня.

– Сколько нам ещё ехать?

Он мельком посмотрел в сторону навигатора в телефоне:

– Через полчаса поворот. Там ещё километров пятнадцать, хрен пойми, где.

– Ну, давай, когда повернём, остановимся и поедим, – я стал разминать затёкшие ноги. – Надо затемно успеть, а то так ничего не отснимем.

– Да чего там снимать, деревня и деревня: гнилые домишки с косыми окнами, мы всё это видели уже тысячу раз. Возьми что-нибудь из отснятого с прошлого года и закинь в монтаж, никто не найдёт отличий.

– Не, я халтурить не собираюсь. Сделаем всё чики-пуки, как следует.

Обозначив своё отношение к предстоящему делу, строго посмотрел на товарища и добавил:

– И тебе советую не халтурить.

– Угу, – с безразличием промычал он.

– Не, серьёзно, Сань. Давай выложимся по полной. На этот раз всё должно получиться. Ну, вот хоть убей, чую, что из этого выйдет годнота.

Он промолчал, сосредоточенно всматриваясь в пустую дорогу.

Мимо проехала фура, оставив после себя вонь «соляры».

– Вруби радио, что ли, а то уснуть можно, – пробормотал приятель, так ничего и не ответив.

Включил ему музыку, и в динамике заиграла какая-то попса, но мне было не до неё, поскольку все мысли сосредоточились на этой деревушке. Чёрный… Хм. Чудное всё же название. Придумывали ведь раньше…

Эх, вот бы рассеялись все эти поганые тучи к золотому часу* для хорошего кадра! Не ролик может получиться, а сказка.

Я был весь в предвкушении.

Третье ноября, 16:22

Когда мы свернули с трассы на просёлочную дорогу, навигатор перестал прокладывать маршрут.

– Может, сеть не ловит? – Саня притормозил на обочине.

– Точно, – подтвердил я, попробовав открыть случайную страницу в браузере. – Странно, обычно даже при отсутствии сети навигатор продолжает работать.

– М-да… – он забарабанил пальцами по рулю: всегда так делает, когда начинает нервничать. Вот сейчас потянется за сигаретой…

Бинго! Она уже у него в зубах.

– Ладно, хрен с ним, поехали дальше, – закуривая, пробормотал приятель.

– Всю нашу хондочку куревом пропитал. Дышать нечем.

– Ну, окошко открой, чё я сделаю…

– Не знаю, например, перестанешь дымить в салоне?

– Только, когда помру, старина… – Саша завёл двигатель и нажал на газ. – Только, когда помру.

Через минуту он спросил:

– Ты, кстати, заметил?

– Что?

– Знака на съезде не было.

– Не удивительно, эта деревня лет пятьдесят уже как заброшена. На кой хрен им тут знак.

– Да странно просто. Обычно знаки всегда стояли, даже на такие заброшки.

Ничего ему не ответил на это, но мысленно с ним согласился.

Третье ноября, 16:57

Через полчаса езды вдруг вспомнили, что хотели сделать небольшой привал и перекусить.

Остановились возле берёзовой рощи и стали лопать бутерброды, шелестя целлофановыми пакетами. Запивали горячим крепким чаем из термоса.

– Давай здесь быстренько снимем пару кадров, а то у нас с дороги почти ничего нет, – предложил я, откладывая еду и ныряя за камерой в салон. – Здесь как раз локация хорошая для рассказа об истории деревушки.

– Я ем, – с набитым ртом проговорил мой не блещущий манерами друг.

– Ну, так жуй быстрее.

– Слушай, – обратился он ко мне, облизывая пальцы. – Так чего это за Чёрное-то вообще? Гуглил?

– Чёрный. Название не склоняется, – на автомате поправил его и спросил: – А ты чего, не смотрел моё сообщение в мессенджере?