Черные сказки. Сорок миров

«И Сияющий Свет наставлял, чтобы я вышел. Но я помедлил и увидел, что можно не выходить.»

Мама Тельза продолжала заниматься хозяйством, вела уроки литературы в лицее для одаренных детей и частенько прикладывала руки к животу, чтобы почувствовать движение внутри.

В один из осенних пасмурных деньков мама Тельза прижала руки мужа к своему пупку и сказала:

– Сегодня малышу исполняется пять лет. Сегодня он необычайно активен.

Папа Герд знал это ее состояние – каждый год перед потенциальной датой рождения ребенка она заводилась, как ненормальная, и верила, что вот-вот родит, но этого не происходило.

– Я устал, дорогая. Не то, чтобы я тебя не люблю, но я хочу детей.

Они с мамой Тельзой не прекращали половую жизнь, но новых детей сделать снова не получалось – нерожденный плод занимал вакантное место.

– Знаешь, Герд, если судьба, малыш бы подвинулся.

И действительно, Экль (такое имя выбрали родители), в день пятых именин подвинулся. И в животе мамы Тельзы начал развиваться долгожданный второй плод (на который возлагали не меньше надежд, чем на первый).

Око передовых умов пристально следило, как это обычно, да мало участвовало.

– Я волнуюсь, Герд. Что, если они оба погибнут?

– Нет, мы не будем думать об этом.

Всю беременность родители держались друг за друга, как за спасательный плот. Папа Герд мечтал о девочке, чтобы воспитать ее принцессой. Свою мечту о сыне он похоронил.

«И вышла сестра моя, а я остался. Сияющий Свет настаивал сильнее, но я был не готов. Мне разрешили остаться, я почувствовал.»

И через девять месяцев у мамы Тельзы родилась девочка.

– Моя мечта сбылась! – выдохнул папа Герд, принимая дочь на руки.

Врачи возились над распахнутыми ногами Тельзы. Они видели ноги мальчика, видели, как он подтолкнул сестру, но сам остался в материнской утробе. Это был их медицинский провал. Некоторые после этого случая уволились: решили, что акушерское дело – не их призвание.

Тельза стонала, металась из стороны в сторону на кушетке:

– Почему он не вышел? Почему Экль не стал выходить? Они были бы отличными близнецами!

– Он был бы на пять лет старше сестры, маменькин сынок.

– Не шути так!

– Мы попробуем снова. Думаю, он сам выбирает, с кем выйти.

– Может, с прошлой жизни у него много психотравм, и он решил, что ему безопаснее отсидеться в моем животе?

Папа Герд продолжал ругаться:

– Легче было бы сразу умереть. От чего он прячется в твоем животе? У нас отличная семья!

Дедушка Гвин кивнул зятю; тот качал на руках внучку.

Вскоре Тельза и Герд вновь зачали ребенка, и снова мальчика.

– Это отличный шанс! – потер руки папа Герд. Он сидел рядом с женой напротив медсестры на УЗИ.

Мужчина ничего не говорил жене, он решил действовать самостоятельно. С тех пор, как она беременна Эклем – беременность дает ей чувство безопасности. Поэтому, в первый раз, когда Тельза заснула, Герд задрал одеяло, обнажил живот жены и прислушался.

Он слушал движения Экля, к которому уже успел привыкнуть. Это был его нерожденный горячо любимый сын, которого он видел только на экране монитора, но которого чувствовал каждый день.

– Экль.

Герд старался говорить тихо. Живот заурчал и задвигался.

– Я обращаюсь к тебе, мальчик. Тебе уже семь лет с лишним, ты совсем большой, ты должен понимать, что пора выходить оттуда. Ты понимаешь?

Живот заурчал.

На следующий день маму Тельзу пришлось везти в больницу – она начала рожать. Но то оказалось ложной тревогой. Родители чуть не потеряли второго сына. Папа Герд испугался и решил больше не обращаться напрямую к Эклю.

С тех пор утекло много воды, и Тельза и Герд родили Нукля, Киара и Сию. Все это время Экль сидел внутри и по всем подсчетам являлся уже взрослым человеком. Являлся бы.

Родители потеряли всякую надежду вызволить мальчика и, в конце концов, привыкли к этому нестандартному положению матери. Не прошло и десятка лет, как у них появились внуки, затем, пара правнуков.

И вот однажды, в один не совсем солнечный день, папа Герд держал маму Тельзу за руку, когда она умерла – от старости и счастливая.

Ужасаясь, папа Герд понял, что умерла только его жена, но в ее животе продолжалось движение.

Папа привел себя в чувство, позвонил врачам. Его внук помог привезти тело жены в больницу, и плод извлекли.

Папа Герд, ошеломленный, взял своего пятидесятилетнего первенца на руки.

Он смотрел в глаза Экля, расширенные до пределов зрачки, рассматривал напряженные мышцы лица. Словно загнанное в угол животное, он совершал хаотичные движения руками и ногами, тщетно искал путь назад, в убежище. Папа Герд не мог стерпеть этого.

– Перестань, Экль, ты родился на Земле, ты должен понять, что мы здесь все ждали тебя и были приличной семьей! Мы хотели тебя!