Черные колокола

В понедельник Бугров заехал за Жужанной, чтобы отвезти ее к себе в часть. В подъезде у лифта его остановил пожилой, с пышной седеющей шевелюрой венгр. Извинился, представился: Пал Ваш, оружейный мастер с улицы Тимот, сосед Хорватов, друзей русского полковника. Бугров тоже назвал себя, спросил, чем может быть полезен.

Пал Ваш помялся, потом сказал:

– Дело у меня щекотливое, не для каждого уха приятное. Может быть, зайдем на минутку в мою квартиру, там я вам и объясню, почему я побеспокоил вас.

Бугров согласился. Они поднялись на лифте на самый верхний этаж, вошли в квартиру Ваша. Мастер ввел Бугрова в пустую комнату, плотно закрыл дверь и сразу приступил к делу. Он рассказал, что в арсенале, где он работает, в последние недели пропало много автоматов, гранат и даже несколько ручных пулеметов.

– То есть как это – пропало? – спросил Бугров.

– Очень просто: было – и не стало. Числится, к примеру, двести автоматов, а в наличии только сто пятьдесят.

– Не понимаю. Есть же у вас люди, отвечающие за сохранность оружия?

– Есть и такие, есть и часовые, есть начальство, а оружие пропадает.

– Заявляли куда следует?

– Заявляли. Приезжала комиссия, арестованы завскладом, инженер, а оружие все же пропадает.

– Странно.

– И еще как странно!

– Люди из органов безопасности были у вас?

– Я сам там был. Ездил на площадь Деака, в управление полиции. С самым главным начальником разговаривал.

– С кем?

– С Шандором Копачи. Высокий такой, симпатичный. Все кабинеты его заместителей миновал. Прямо к нему ввалился. Мы с ним когда-то работали вместе на Чепеле. Учил я его слесарить.

Бугров улыбнулся.

– Генерала Копачи вам показалось мало, и вы решили русского потеребить? Не по адресу обратились, дорогой товарищ! В ваши дела мы не вмешиваемся.

– Не спешите открещиваться, полковник. Ваши дела – наши дела. И вы тоже отвечаете за безопасность Венгрии.

– Ну так что же вам сказал генерал Копачи?

– Поблагодарил за сигнал, обещал принять срочные меры, расследовать, найти похитителей оружия.

– Нашел?

Пал Ваш пожал плечами.

– Воры не нашлись, а оружие каким-то чудом оказалось в полном наличии. Десять раз пересчитывали: все верно, согласно ведомости. В арсенале кое-кто вздохнул с облегчением, вышел на волю инженер, завскладом, а надо мной арсенальцы начали подсмеиваться: паникер, мол, Ваш, у страха глаза велики! И милицейский генерал вызвал меня к себе на площадь Деака, посмеялся; «Ну что, Пал бачи, вернулись из дальних странствий твои автоматы и гранаты?» Поморгал я перед ним по-совиному глазами и вышел, вроде как помоями облитый. А сегодня вот… – Мастер оглянулся на закрытую дверь, понизив голос, – сегодня я опять обнаружил пропажу. Штук семьдесят автоматов исчезло. И гранаты. И запалы к ним. И пулеметы.

– Сообщили кому-нибудь о новой пропаже?

– Не осмелился. Теперь могут объявить меня сумасшедшим. К тому дело идет. Дьюла Хорват, профессор, сейчас только ругательно величает меня: сектант, демагог, ортодокс твердолобый. А шестого октября его дружки в кровь меня измордовали.

– За что?

– Да вот за это самое… за то, что кое-какую пропажу в головах некоторых коммунистов обнаружил и сказал им об этом напрямик. Не понравилось! Шишек понаставили. И сейчас могут. Да, теперь видно, шишками не отделаешься. Посоветуйте, товарищ полковник, что делать.

– Подозреваете кого-нибудь в хищении оружия?

– Пятьдесят штук автоматов не уволокут ни пять, ни десять человек. Оптовая покража.

– Да, похоже.

– А кто оптом ворует? Тот, кто понаглее да порукастее, да машины имеет, да казенную бумагу. Смотрите, товарищ полковник, как бы пропавшие автоматы и пулеметы не попали в руки тех, кто давно мечтает стрелять в нашу красную звезду.

ЧЕЛОВЕК БЕЗ ЛИЦА

22 октября 1956 года перед невзрачной туристской гостиницей пограничного австрийского городка Никельсдорф остановился первый путешественник этого дня. Он прибыл на приземистом вместительном «кадиллаке». Почти все ветровые стекла машины были оклеены разноцветными ярлыками придорожных отелей и автозаправочных станций Испании, Италии, Франции, Голландии, Скандинавии и Германии. На заднем сиденье, где могли свободно разместиться три пассажира, в величественном одиночестве лежал новенький плюшевый леопард – обязательный спутник автомобильного любителя, пристально следящего за модой.

Черный лакированный кузов, забрызганный грязью осенних дорог, запах прогорклого моторного масла и сильно нагретой резины свидетельствовали о том, что машина сделала большой безостановочный пробег.

Как ни приметна была эта машина, исколесившая вдоль и поперек всю Европу, она не привлекла к себе особого внимания жителей Никельсдорфа. Тысячи их промчались по старинным улицам пограничного городка в последние недели: итальянские «фиаты» последних моделей, западногерманские «оппель-адмиралы», «оппель-капитаны», французские «ситроены», американские «форды», «линкольны», «студебеккеры».