Черновая работа

Фирма «Гортекс» выпускает неплохую одежду — в этом Рустам в очередной раз убедился, когда утренняя прохлада посеребрила растущие на опушке травы. Он лежал на расстеленном коврике и с ленцой поглядывал на бегущую вдоль русла реки дорогу. До подхода обозначенной колонны оставалась куча времени. Оставив рацию включенной, Рустам улегся поудобнее, обломил нависавшую над лицом веточку и, закрыв глаза, попытался заснуть. Проспать он не опасался. Биологические часы ещё ни разу его не подвели. Русских он не боялся — от дороги его отделяло широкое русло реки, с севера, юга и востока выставленные в охранение помощники. В зарослях орешника его пятнистую одежду практически не различишь, а если что непредвиденное — радиостанция под рукой, автомат под боком. С именем Аллаха на устах… — не успев закончить начатую мысль, Рустам уснул.

Снилось ему, как ни странно, не война, не жаркое упоение боя, а детство, пионерский лагерь, шум ребячьих голосов, русский мальчишка, с которым он дружил. Странно, но тогда в его сердце не было ни озлобленности, ни вражды, не чувствовал он и усердно раздуваемого сейчас желания жить в обособленном государстве. Всё было по-другому, всё воспринималось не так, как сейчас. И что было правильнее, он не знал…

Проснулся Рустам оттого, что до него донеслись звуки завывающих моторов. «Проспал», — ужасная мысль взбудоражила сознание, заставив моментально открыть глаза и, стремительно поднеся к лицу руку, взглянуть на часы. Нет, всё правильно, до времени Ч оставалось ещё полтора часа, но шум, шум приближающейся колонны уже отчетливо улавливался обострившимся слухом боевика. Он осторожно раздвинул ветки. Так и есть, нужная ему колонна вползала на заминированный участок дороги. Бортовые номера машин виднелись отчётливо, ошибки быть не могло. Значит, информатор ошибся, неправильно указал время. Что ж, это уже не имело никакого значения. Рустам всмотрелся в колонну и вычленил из неё БТР с крепко засевшим в память номером. Тот уже был близок к своему концу. Отсчет обратного времени пошёл на секунды…три, два, один, ноль. Рустам, одновременно одной рукой ведя цель видеокамерой, пальцем другой нажал кнопку пульта управления. Огонь, дым, пыль, осколки асфальта полетели в разные стороны. Бронированную махину подкинуло как игрушку, сидевшие на броне люди буквально полетели в воздух… Всё заволокло дымом и пылью. Машины встали. Началась беспорядочная стрельба.

Рустам не спеша закончил съемку. Не обращая внимания на летящие во все стороны пули, убрал видеокамеру в рюкзачок и, накинув его на плечи, поспешил скрыться в глубине леса. Остановившись в условленном месте, он укрылся в зарослях орешника и, достав из разгрузки заранее спрятанный в один из кармашков тюбик высококалорийного майонеза, принялся возмещать потерянные калории. Майонез он поглощал медленно, смакуя каждый глоток, наслаждаясь его приятным запахом и оливковым вкусом. Когда подошли все его подельники, небольшой по размерам тюбик был опорожнен едва ли на треть.

Рустам молча поприветствовал каждого из своих людей и, уложив майонезный тюбик обратно в карман разгрузки, двинулся в направлении базы. Время от времени он доставал его, и на ходу выдавив в рот небольшую порцию майонеза, проглатывал. Майонез в тюбике закончился, когда Рустам был уже на подходе к базе. Останавливаться, что бы закопать пустую упаковку, не хотелось. Рустам отвернул немного в сторону и, размахнувшись, зашвырнул пустой тюбик на дно убегающей вниз расселины.

На базу добрались без происшествий.

— Как прошло? — Краузе отложил в сторону очередной замыкатель и вопросительно посмотрел на довольно улыбающегося Рустама. Англичанина и остальных Рустам отпустил жестом руки. Дело они своё сделали, пусть обмоют пыль, а разговор с командиром их не касается.

— Горел как свечка, — отвечая, Рустам аккуратно приставил к дереву ствол и, опустившись на корточки рядом с Вольфом, вытащил из кармана фотокамеру. — Всё здесь.

— Хорошо, сделай копию и готовь Малыша, — на лице Краузе не отразилось ни единой эмоции. — Завтра отнесёт в условленное место. Назад пусть не возвращается, переждёт в Ники-Хите, он знает.

Рустам только хмыкнул. Вольф всегда поступал так, что никто не знал всех идущих от него нитей. Один боевик служил для связи с «друзьями» из одного селения, другой из другого. Каждый знал только частичку большой, раскинутой по всему району агентурной сети, но всю сложенную мозаику видел только Краузе. Его ценили, уважали и боялись, хотя, казалось бы, чего бояться безногого калеки? Но бояться было чего. Даже один ледяной взгляд его серых глаз был способен нагнать страху, а его коварству мог бы позавидовать любой местный злодей с его, так называемым, восточным коварством. Поговаривали, что прежний помощник Вольфа подорвался на собственном замыкателе не просто так — незадолго до смерти он стал позволять себе слишком многое. Были и другие, ещё более страшные слухи.