Черное

Шейн, стоит отдать ему должное, слушал молча и внимательно, периодически поглядывая в зал. Но там все было спокойно, как и всегда.

Видя неподдельное отчаяние на лице парня, Шейн о чем-то крепко задумался. И бросив, что-то вроде сиди здесь и дождись меня. Он ушел заниматься своими обычными делами. Тиль пожал плечами и стал пить свой компот, без интереса поглядывая на посетителей таверны.

– Есть одно средство. Если бы я не был уверен, что ты в нем нуждаешься, я бы вряд ли стал тебе его советовать. – сказал Шейн и лицо его при этом было таким суровым и напряженным, что Тиль понял, тот точно не шутит.

– Что ты знаешь о ведьме с болот? – спросил Шейн.

Тиль даже немного растерялся от такого странного перехода и улыбнувшись сказал – Ну, живет какая-то старая карга на болотах, и лучше к ней не соваться.

Брови Шейна сдвинулись еще на несколько миллиметров ближе к переносице, улыбка появившаяся на губах Тиля тут же растаяла, он понял, что несмотря на странную тему, разговор идет очень серьезный.

– Да живет, но не карга, а «про соваться», это ты верно заметил. Но бывают случаи в жизни, когда все же лучше сунуться. Может она помочь тебе с твоим делом. Точно знаю, может. Чего не знаю, так это, какую цену потребует взамен. Поэтому ты подумай, да крепко, прежде, чем к ней соберешься, понял?

– Понял. – сказал немного напуганный Тиль. Но его мысли уже лихорадочно работали над этой идеей. «Может помочь? Избавить от боли? Завоевать сердце своенравной Ровены? Как она может мне помочь? А насчет цены, это все равно» – сразу решил Тиль для себя, все лучше, чем такие страдания.

***

Первые солнечные лучи, только начали просвечивать из-за горизонта. А Тиль уже был собран и готов в дорогу. Он знал, что до болот путь не близкий. Поэтому выйти надо пораньше. Он предупредил отца, что ему нужно отлучиться на несколько дней по очень важному делу. В любой другой день, отец бы, скорее всего, настучал ему голове и отправил работать, мол, нечего морду баловать. Но за последнее время Тиль сильно изменился, и отец всерьез начал бояться за него. Поэтому, когда он встретил Тиля после его первой попойки, помятого и грязного. Он даже не стал ничего говорить. Не потому, что ему было нечего сказать. А потому, что отец Тиля уже и забыл, когда в последний раз видел на лице своего сына улыбку и надежду в глазах.

«Возможно, встретил кого-то. И наконец-то забудет эту Ровену.» – подумал отец.

Тиль вышел на улицу, аккуратно прикрыл калитку и не оглядываясь зашагал прочь. Погода была хорошая, идти, одно удовольствие.

Даже природа благоволит мне. – сказал Тиль сам себе и с легкой улыбкой зашагал еще бодрее. В полдень, когда солнце поднялось высоко, Тиль сделал небольшой привал в тени дерева. Достал булку свежего хлеба, отломил половину и стал жевать его запивая молоком из бурдюка. На всякий случай, чтобы не забыть, он перебирал в уме приметы особой тропы, на которую он сможет завернуть в 4 часа дня. Малыш Шейн, так и сказал, в 4 часа дня завернешь на тропу, не широкая, не узкая, средняя, поймешь, о чем я, когда увидишь. Дальше будешь идти до кривого черного дерева с синеватой листвой, вокруг него еще камни кругом выложены. Вот рядом с камнем похожим на серп сядешь и будешь ждать, главное не засни, потому что ждать придется долго. А если заснешь, считай, пропал.

Случилось все, как Шейн и говорил, около 4 часов Тиль заметил, что немного поодаль от дороги тянется тропинка. Удивленный Тиль свернул на тропинку и продолжил идти по ней, пока не увидел дерево. И камни вокруг. На тот момент Тиль уже очень глубоко залез на территорию болот. Вокруг, насколько хватало глаз, была обманчиво зеленая трава и множество лужиц. Деревья все были маленькие и кривые. Тут и там виднелись красивые цветы. Самых разных форм и цветов. Только дойдя до дерева до Тиля дошло, что здесь очень тихо. Странно тихо. Всю дорогу по болотам, его сопровождало гудение насекомых, кваканье, треск, всплески и бульканья всех мастей. Но по мере приближения к таинственному дереву в кругу камней, звуки становились все тише, а когда он пошел кругом, ища камень в форме серпа, смолкли вовсе. Тиль привалился к камню и стал ждать. Не уснуть было действительно не просто. Но у Тиля был хороший и проверенный способ на этот случай. Он стал думать о Ровене. Вспоминать все встречи. Случайные, или специально спланированные. Что она говорила ему, как себя вела. В итоге он так, сначала разволновался, а потом и впал в отчаяние, что ни о каком сне можно было и не мечтать. Незаметно опустились сумерки. Тиль достал хлеба. Нехотя пожевал его и запил молоком. Настроение было хуже некуда. По мере того, как темнело. Тут и там начали вспыхивать огоньки. Тиль знал, что на болотах это нормально, поэтому решил не удивляться, даже когда огоньки стали менять цвета и откуда-то послышалась странная мелодия.