Черно-белый фактор

Через несколько дней от матери пришло осторожное письмо, полное намеков и недосказанностей. Драко долго думал, как ответить, а потом решил, что письмом свою точку зрения он все равно не выразит, поэтому отделался ничего не значащими фразами, приберегая разговор с родителями на будущее.

Малфой действительно долго думал о том, что ему сказал крестный. Некоторые стремления и решения Темного Лорда не были лишены смысла, но исполнение… Драко трясло от самой мысли, что над ним будут иметь полную власть, а ему останется только покорно подчиняться и выполнять все, что прикажут. Таковы были реалии много лет назад и Драко не сомневался, что сейчас будет не лучше…

* * * *

Перед спаренным уроком по Травологии к Драко подошла Гермиона. Малфой едва сдержал себя, чтобы не оттолкнуть райвенкловку, когда девушка улыбнулась ему и склонилась к самому уху.

- Малфой, у меня для тебя есть кое-что. Встретимся перед ужином.

Драко пришлось сцепить руки, чтобы они не вцепились в мантию грязнокровки, удерживая ее. Шестым, нет - седьмым чувством Драко догадался, какой сюрприз ему могла приготовить Грейнджер. И не знал, согласиться ему или отказаться.

Однако, за полчаса до начала ужина, Драко сидел на каменной подставке рыцарского доспеха и нетерпеливо смотрел на лестницу. Наконец, легкая девичья фигура быстро сбежала по ступеням и направилась к нему. Драко поднялся, удерживая на лице равнодушное и немного скучающее выражение.

- Что там у тебя, Грейнджер? Если какие-то пустяки, то я тебя прокляну за то, что ты отвлекла меня от важных дел.

Гермиона притормозила, всматриваясь в лицо слизеринца, а потом, неожиданно для него, ухмыльнулась.

- Тебе решать - пустяки это или нет. Держи.

Девушка протянула Драко небольшой, плоский пакет. Малфой нехотя протянул руку и взял его.

- Увеличишь, когда вернешься к себе. Я подумала, что тебе будет неудобно носиться с большим свертком…

- Пошли в зал, - перебил девушку Драко, услышав шаги со стороны подземелий - слизеринцы шли ужинать, а демонстрировать им свои… отношения… с грязнокровками Драко совсем не хотелось.

Гермиона склонила голову, пряча улыбку, и отвернулась от Малфоя. Драко не понимал, чем вызваны ее улыбочки, но на всякий случай рассердился. Оттолкнув девушку плечом, он первым вошел в Большой зал и сел за стол. Подарок Драко тщательно спрятал в складках мантии. И этот плоский сверток постоянно напоминал о себе, заставляя сгорать от любопытства. Однако ни жестом, ни мимикой Драко не выдал своего нетерпения, высидев положенное время за общим столом.

Но потом, когда первые слизеринцы начали выходить из-за стола, Малфой последовал за ними немного поспешнее, чем обычно. В гостинной его задержали обязанности старосты, существенно потрепавшие натянутые нервы.

Малфой забился на свою кровать и быстро разорвал упаковку подарка. Коснувшись палочкой обложки небольшой книги, пробормотал:

- Фините.

Наложенные Грейнджер заклинания развеялись, и книга приобрела свой прежний размер.

«Сквозь объектив. Фотограф и его модель» - так гласило название. Драко с недоумением посмотрел на обложку, а потом открыл книгу на первой странице. Оказалось, что один из друзей Армана Сантье решил написать о нем, используя рассказы самого фотографа.

Драко фыркнул - Грейнджер его не поняла (спасибо Мерлину). Малфоя не интересовал фотограф, его интересовала исключительно модель.

Драко лениво листал книгу, даже не вчитываясь в текст, а только рассматривал небольшие иллюстрации. Наконец, ему в глаза бросилась знакомая фамилия и он начал читать внимательнее.

«С Беллой мы познакомились в маленьком городке Ла-Сьют, где я привык отдыхать и набираться впечатлений. Это великолепная женщина - прекрасная, сильная, необычайно харизматичная. На то время она только переехала в Ла-Сьют вместе с сыном и пыталась наладить новую жизнь. Сам не понимаю, почему она допустила меня в свою семью - я всегда чувствовал, что ей никто, кроме Ари не нужен. Она его превозносила, как божество. Никогда не видел такой материнской любви. Впрочем, мальчик вырос абсолютно не избалованным - чистым и искренним, полным эмоций и не боящимся их показывать.

Если сначала моей моделью была Белла, то со временем я уже не мог расстаться с ее сыном. Он стал моим вдохновением, моим глотком чистого воздуха! И не ищите здесь извращенного подтекста - Ари я люблю, как сына. Мальчик рос на моих глазах, взрослел и открывался этому миру. Мы с Беллой постарались сохранить его внутреннюю чистоту, хотя понимали, что в нашем жестоком мире ему будет трудно. Но погубить столь светлое существо я был не в силах.

Мальчик никогда не играл, когда я фотографировал его. Все его эмоции, переживания - чистая правда, без грамма фальши. Говорят, когда человек теряет одно из чувств, природа вознаграждает его чем-то другим. Ари не может произнести ни слова, но за него говорят его глаза, жесты, излучаемая энергия. Рядом с ним хочется забыть обо всем плохом, стать лучше, чище…»