Черно-белые ангелы

Ники стояла на пороге свежая и прекрасная, как утренняя роза. С ее темно голубой куртки капала вода, а на каштановых кудряшках блестели капельки дождя. На часах было восемь тридцать. Увидев ее, Кирил улыбнулся в предвкушении неминуемой страсти. Его сердце сладостно забилось от нетерпения. Ники с озорной улыбкой бросилась ему на шею, прижавшись к нему холодной, мокрой курткой. Кирилл помог Ники избавиться от куртки и, обнимая ее, прошел в комнату.

Юра и не подумал встать. Он с головой укрылся одеялом, давая понять, что его здесь нет. Кирилл показал на спящего брата, тихонько выругавшись, и вопросительно посмотрел на Ники.

– Да пусть спит. Он нам не помешает, – весело сказал она, покусывая уголки своих губ. – Так даже прикольнее.

От скрипа тахты и ритмичных стонов Юре все же пришлось проснуться. Он лежал молча, прикидываясь спящим, но в этот момент больше всего на свете хотел бы оказаться на месте брата. Он исподволь подглядывал за любовниками и заводился от одного вида Ники.

– Повезло моему безмозглому братцу, – с завистью думал Юра, глядя на Киру с Никой. – А мне попадаются одни фригидные мымры.

Ники заметила, что Юра не спит и время от времени бросала в его сторону томные взгляды. Секс в присутствии другого парня ее заводил еще больше. Сегодня она открыла для себя новое ощущение и это было довольно забавно.

– Блин, вечером увидеться не получится. У отца юбилей. В ресторане он собирает своих ученых зануд, а мне и маме тоже придется участвовать в шоу, – сказала Ники, сидя на тахте и натягивая на себя колготки. – Мне еще нужно пойти в салон, отдохнуть и выглядеть офигенно. Единственное, что радует, так это то, что для меня на сегодня отменяются занятия финским и музыкой, да еще и удалось заначить кучу денег. Ну, знаешь, типа, салон красоты, платье и все в том же духе.

Когда Ники ушла, Кирилл, смеясь, подошел к брату.

– Ну что, дрочило, думаешь я не знаю, чем ты там занимался под одеялом? Заведи, наконец, подружку! – сказал он, вновь стягивая с Юры одеяло.

– Отвали, – огрызнулся Юра. – Ну, хоть сейчас-то я могу поспать? Задолбал, блин…

Шестидесятилетие Георгия Львовича отметили шумно и торжественно в дорогом ресторане. Коллеги уважаемого профессора Никольского, как на похоронах, старались перещеголять друг друга в красноречии, расхваливая невероятные душевные свойства и профессиональные достоинства юбиляра. Только звон бокалов отличал это показное праздничное мероприятие от торжественной похоронной тишины за столом.

Естественно, на банкете присутствовали ослепительно красивая супруга юбиляра Светлана и его похожая на ангелочка дочь Ники. Коллеги превозносили заслуги Георгия Львовича в науке и восхищались его чудесной семьей, особенно юным дарованием – его дочерью. Высокая, стройная, с копной коротких каштановых кудрей и огромными небесно-голубыми глазами, Ники в серо-голубом длинном шелковом платье стала похожа на взрослую девушку. Она в последнее время так расцвела и похорошела. Светлана со смешанными чувствами смотрела на выросшую конкурентку, хотя она сама тоже выглядела великолепно. Среднего роста блондинка с фигурой юной девушки и кукольным лицом странно смотрелась возле долговязого седого старика с бородой. Коллеги профессора Никольского, естественно, завидовали его семейному счастью, не подозревая, насколько все в жизни может быть иллюзорным и даже умные люди подчас бывают совершенно слепы и полны заблуждений.

Вернувшись домой, Георгий Львович, немного разомлевший от выпитого коньяка и дурманящей праздничной атмосферы, обнял Светлану и спросил:

– А ты что мне приготовила в подарок, жена?

– Утром узнаешь, дорогой, – таинственно улыбнувшись, сказала Светлана. – Это сюрприз. А сейчас иди спать. Ты слишком много выпил.

За все годы брака Георгий никогда не слышал от Светланы ничего похожего на поучения или упреки. Он удивился, но не стал портить себе настроение нравоучениями.

– Я с ней утром поговорю, – мысленно успокоил он себя и пошел спать. – Пусть никогда не забывает свое место.

Наутро в квартире было подозрительно тихо. Георгию никуда не нужно было идти. Он встал с постели, с удивлением обошел всю их четырехкомнатную квартиру, но не обнаружил ни жены, ни дочери.

– У Ники сегодня с утра занятия музыкой, потом школа, а вечером танцы. Но куда запропастилась Света? – подумал Георгий. – Мне что, самому себе варить кофе?!

Он категорически не одобрял, что его Света работает фитнес-инструктором в центре здоровья, но смирился с этой ее блажью.

– В конце концов, должна ведь женщина чем-то себя занять, даже если у нее нет ни ума, ни образования, – рассудил он, скрипя зубами отпустив жену на работу, хотя Света работала по четыре часа всего три раза в неделю.

На зеркале в ванной губной помадой было написано:

– Георгий, загляни в гардероб.