Черниговцы (повесть о восстании Черниговского полка 1826)

Не обращая внимания на Бестужева, Гебель прошел с огнем в соседнюю комнату, где был кабинет Муравьева, и зажег две свечи на столе. Движения его были быстры, решительны. Он взломал кинжалом ящик стола, вынул оттуда все бумаги и сложил их в бывший при нем портфель. Затем оглядел комнату. На комоде, около зеркала, лежала переплетенная в сафьян тетрадь. Гебель попробовал ящики комода они не были заперты, и в них ничего не оказалось. Он сунул сафьяновую тетрадь в портфель и, не произнеся ни слова, удалился вместе со своими спутниками. Дверь осталась распахнутой настежь.

Бестужев долго не мог опомниться. Он начал поспешно одеваться, но руки дрожали, и крючки сюртука не попадали в петли. Послышались взволнованные голоса, и в комнату вбежали Кузьмин, Соловьев, Сухинов и Щепилла.

— Черт дери, в городе ни одного солдата! — гремел Щепилла. — Все разбрелись по деревням ради праздника. То-то бы сцапать сразу и его и жандармов!

— Погоди, — остановил его Соловьев, — не трать слов попусту. Надо их обогнать и предупредить Муравьева.

— Они поскакали по Житомирской дороге, — сказал Сухинов. — Пусть Бестужев скачет за ними, а мы пока поднимем полк…

— И прямо на Киев! — подхватил Кузьмин. — Ах, братцы, хорошо!

— Ну, Бестужев, собирайся сейчас, — торопил Соловьев.

— Выручай Муравьева! — говорил Кузьмин. — Ах, братцы, славно!

Бестужев выхватил из-под подушки кошелек и стал считать деньги.

— Что, мало? — спросил Кузьмин, достав из-за пазухи пачку ассигнаций. — Вот, бери. Только что из дому получил, не успел растратить. Выручим Муравьева, а там прямо на Киев. Вот славно! — повторил он.

Бестужев взял у Кузьмина деньги и побежал нанимать лошадей. Офицеры остались на квартире Муравьева. Они сидели у стола и обсуждали, что предпринять: ждать ли Муравьева или самим идти на Киев. Соловьев доказывал, что одному полку начинать опасно и что надо иметь общий план действий.

— У нас нет пушек, — говорил он.

— Это не война, а восстание! — сердито возражал Кузьмин. — Тут первое дело — натиск. А всю эту стратегию к черту!

— Пушки есть и в Киеве, — добавил Щепилла басом.

— А тебе надо отправляться в свой полк, — обратился Соловьев к молчавшему Сухинову, — и побудить его к действию.

Сухинов стараниями Муравьева был недавно переведен в Александрийский гусарский полк. Казенная подорожная лежала у него в кармане, но он все откладывал свой отъезд.

Послышались торопливые шаги и в комнату влетел Андреевич, запорошенный снегом.

— Я сейчас из Киева, — проговорил он, с трудом переводя дыхание. — Скакал что есть мочи… в Петербурге восстание…

— Восстание, ура! — воскликнул в восторге Кузьмин.

— Тайное общество открыто, дут аресты… — торопливо продолжал Андреевич

Кузьми остановился в оцепенении. Сухинов вспыхнул и грозно скрестил на груди руки. Щепилла так треснул стулом об пол, что он чуть не разлетелся вдребезги.

— В Киеве ждут распоряжений, — сказал Андреевич. — У меня письма к Муравьеву. Где он?

— Проклятие! — заревел Щепилла. — Хорошо, если не в лапах Гебеля и его чертей жандармов!

— Ты ничего не знаешь, — мрачно сказал Сухинов. — Получен приказ об аресте Муравьева. Гебель гонится за ним в Житомир.

— Вот что, — быстро заговорил Соловьев. — Скачи сейчас за Муравьевым, отдай ему письма. Скажи, чтобы он с гусарами и с восьмой дивизией шел прямо на Житомир, а Бестужева — он поскакал туда вот только сейчас, — так Бестужева чтобы обратно прислал сюда для команды. Сам поезжай к нашим в артиллерийскую бригаду — пусть идут на соединение с Муравьевым. Заезжай также к Артамону предупреди его. Мы тем временем поднимем Черниговский полк и займем Киев. Понял? Скачи — и прежде всего разыщи Муравьева.

— Но как же быть? — в отчаянии воскликнул Андреевич. — У меня нет подорожной.

— Возьми мою подорожную, — сказал Сухинов, протягивая бумагу с печатью. — Мне нет в ней нужды. Братья, решено: я остаюсь с вами!

Соловьев, Щепилла и Кузьмин бросились обнимать Сухинова.

— Денег… У меня нет денег, — растерянно говорил между тем Андреевич, стоя на месте.

— Вот деньги! — ответил ему Кузьмин и быстро вынул пачку ассигнаций.

Андреевич запихал за пазуху подорожную и деньги, повернулся и вышел.

— Разыщи Муравьева! — успел прокричать ему вдогонку Кузьмин.

— Не дали даже чаю напиться, — сказал Сухинов.

А Кузьмин, обнимая Щепиллу, повторял в восхищении:

— Прямо на Киев! Потом на Москву! Ах, братцы как славно!

XV. «МЕТЕЛЬ

Уезжая в Житомир, Сергеи сказал Гебелю, что хочет повидаться со своими родственниками Муравьевыми — Артамоном Захаровичем и Александром Захаровичем, командирами двух квартирующих около Житомира гусарских полков, а кстати поздравить с праздником генерала Рота, командира третьего корпуса. На самом деле причины поездки были иные.