Через время, через океан

Левка, конечно, возражать начал. Убеждал брата, что какие только знахарки его не пользовали – помощи никакой, сплошное вымогательство. Но старший лишь рявкнул: «Не спорь со мной, доходяга! Это невезучие при первой трудности в кусты шарахаются, а ты – мужик. Отец. И Москву почти покорил. Ты справишься».

И мало того, что знахарку нашел – даже денег на дорогу выслал.

Левушка и поехал. Дотрюхал в плацкарте до Тамбова, добрался на перекладных до глухой деревни, нашел искомый домишко... Только тетка, якобы знаменитая, его и на порог не пустила. Цыкнула из окошка: проходи мимо. Обманули тебя. Уже сколько лет как закончила я практику и никого сейчас не принимаю.

Левка злую бабу и так молил, и сяк, но та непреклонной оказалась. Не лечу больше, говорит, и точка. А посулить за свое спасение миллионов несусветных – так нету их у него. Жалких несколько тысяч в кошельке – и те из бизнеса чуть ли не со слезами вынул... Но, если уйти с позором, что жена скажет? И брат?!

И Левушка, совсем уж от отчаяния, бухнул: мол, только вылечи. А я, хотя много заплатить и не могу, твой навеки должник буду. Любое желание исполню. Все, что ни попросишь.

Думал, посмеется тетка, но та вдруг взглядывает на него так внимательно... И хитро спрашивает: «Неужели любое?» Ну, терять ему нечего, кивнул: «Все, что скажешь. Хоть украду для тебя, хоть убью». А она тогда ласково: «Ну, убивать мне никого не надо... А душа твоя пригодится. Ладно. Заходи. Посмотрю».

Провела в дом, долго щупала ногу, вздыхала, хмурилась. Левка совсем уж испугался, что снова пошлет, однако тетка вскинула на него цепкий взор, проскрипела:

– Ох, свалился ты на меня как снег на голову... Я ж слово дала самой себе: больше никого не лечить...

Но все-таки смилостивилась. Взялась за него. Целый месяц в ее домишке проторчать пришлось. Половину времени занимало лечение – сидел с огненно жгучими припарками, пил настои, до полусмерти парился в бане. А когда не лечился – травнице по дому помогал. Воду носить или ограду справить сил не было – так хоть приготовить или сор вымести... Даже подружились почти что. Тетка нормальной оказалась, только одинокой очень. Ни мужика, ни детей, ни родственников никаких. А науку свою, траволечение, она, говорила, от бабки переняла, давно умершей. Ну, и сама училась много. А что пациентов не берет – это после одного случая. Когда за совсем тяжелого взялась, но силы не рассчитала, тот помер, а на нее все шишки. Давно это было, еще до перестройки. И с тех пор она зарок дала. Уже лет пятнадцать только для себя настои делает, и всем клиентам – от ворот поворот.

– И тебя брать не хотела: прибытку – ноль, мороки много. Но купил ты меня глазами своими грустными. И еще вижу: человек ты честный. Правда, что ли, коли поправишься, любое желание мое исполнишь?

– Все, что хочешь. Жениться только не смогу.

Тетка лишь хохотнула:

– Ну, в мужья ты мне не надобен! Но адресок, когда уезжать будешь, оставь. Может, и пригодишься...

А какие, интересно, желания у деревенской знахарки могут возникнуть? Левка пока голову себе не морочил. Тем более что и нога его лечению долго не поддавалась, только хуже становилось. А не поможет тетка – значит, и он ей ничем не обязан...

Но безвестная знахарка, вот удивительно, поборола его страшную болезнь. Долго он не верил, думал, что ему кажется, но действительно стала набирать силу больная нога. Сначала он палочку бросил, потом даже подволакивать ногу перестал... А еще через месяц – и не отличал, какая больная, а какая здоровая.

И, уезжая, как честный человек, оставил знахарке и свой телефон, и свой адрес.

Первые пару лет, правда, немного боялся, что она позвонит, внесет в его жизнь сумбур, озадачит... А потом – и забывать стал. И если вдруг всплывало в памяти когда-то данное обещание, утешал себя: разумная ведь женщина знахарка. Ничего не выполнимого не попросит. Ну, остановиться у них, если вдруг в Москву нагрянет. Или даже если денег потребует – пусть. Имеет право. Он ей заплатит – благо что дела потихоньку идут. Даже втайне от жены кое-что откладывать начал, на всякий случай...

И однажды, когда он почти и ждать перестал, травница вдруг объявилась. И чуть не с порога насела: готов ли он исполнить давно данное обещание?

Что оставалось делать? Только покорно, как баран перед закланием, склонить голову...

А когда знахарка озвучила, чего хочет, Левка и вовсе все проклял. В первую очередь – себя, дурака невезучего. Ну, чего ему стоило: обещание-то дать, но оставить травнице адрес фальшивый! Ведь никак не проверила бы...

Да было уже поздно.

А он пусть и невезучий, но честный человек. Коли пообещал – надо выполнять. Только бы жена и дочка, совсем взрослая уже, в первый класс пошла, не узнали...

* * *

– Вы?.. Зачем?! – ошалело пискнула Надя.

Хотя не спрашивать надо было – дверь перед носом Егора захлопывать. А так момент был упущен. Баченко легко оттеснил ее, ввалился в квартиру, обдал запахом перегара. И взгляд его налитых кровью глаз не предвещал решительно ничего хорошего.

Незваный гость с омерзительной усмешечкой потрепал Надю по плечу. И глумливо спросил: