Через тысячу лет…

Небо разрывалось всё тогда:
Дождь слезами по щекам, как пули.
Закружила жизни чехарда,
Но спасли твои лишь поцелуи.

И слова все были не нужны.
Мы прошли чрез боли и разлуки.
От тебя ко мне – лишь полстраны,
Чтобы ощутить родные руки.

Мысли и сознание – земны.
Ты моё счастливое распятье.
Бывшие мосты все сожжены.
И подарок мне – твои объятья.

Мы с тобою, словно два крыла,
Что парят над миром в поднебесье.
Перестали врать все зеркала,
Узкий переулок стал не тесен.

Говорят, что поздняя любовь –
Ягоды рябины, словно слёзы;
И напоминают цветом кровь,
Что алмазом стынет на морозе.

Поздним не бывает ничего:
Ни любовь, ни счастье и ни слёзы.
Если это Богом суждено,
То не задавай судьбе вопросы.

Чужое счастье

Он позвонил. Она опять порхает!
Глаза искрятся счастьем напоказ.
И пишет вновь на стеклышке трамвая:
«Люблю его, и много-много раз!»

Он не пропал, а просто очень занят.
И срочный на работе был заказ.
Он завтра к ней придёт довольно рано.
Как счастлива от этой пары фраз!

И деньги из заначки вынимает
На платье, на икорку, на вино.
И Библию подальше убирает.
Пусть и чужой, пусть это и грешно.

Она любима, в это твёрдо верит.
Пусть и по будням, хоть пропущен май.
Чужое счастье, кто его измерит!
Её не ждёт святой и чистый рай.

Накрытый стол посудою сверкает,
Дрожит фужер в предчувствии любви.
Часы хозяйку тихо умоляют:
– Держись, родная, только не реви!

Уж за полночь, и, всхлипывая носом,
Она поднимет трубку от него.
– Не спишь, малыш? – убил своим вопросом.
– Конечно, сплю, и очень глубоко!

И снова задаёт себе вопросы,
Не находя ответы никогда.
Любовница – как утренние росы,
Тайная дублёрша, не жена.

Я придумала тебя

Это было ранним утром,
В середине сентября,
Где под клёном златокудрым
Как-то встретила тебя.

Ты улыбкой безмятежной
Всё в округе озарял,
Подмигнул мне очень нежно.
Душу сразу же забрал.

Листья падали неслышно,
Сердца стук перебивал.
Я стояла неподвижно,
Слушав осени вокал.