Через солнечную сторону

Дженнесса оторвалась от задумчивого изучения собственной руки и посмотрела на чужую руку — с серо-голубыми пальцами.

— Я так непохожа на тебя, — со вздохом сказала Дженнесса. — Почему я так непохожа, Телта?

— Все непохожи друг на друга, — сказала Телта, прервав свое занятие: она нарезала в чашку ломтиками бледные круглые плоды. Их глаза встретились: фарфорово-голубые на белом лице вопрошающе смотрели в темные зрачки на топазовом фоне. Появилась маленькая морщинка между изящными серебряными бровями женщины, пристально изучавшей ребенка. — Все непохожи: и я, и Тоти, и Мелга. Так уж мы устроены.

— Но я совсем непохожая. Не такая, как они.

— Не думаю, чтоб ты так уж отличалась от тех, среди которых ты родилась, — сказала Телта, возвращаясь к своим ломтикам.

— А я и маленькая уже была такой?

— Да, дорогая.

Дженнесса задумалась.

— А откуда приходят дети?

Телта объяснила. Дженнесса презрительно сказала:

— Я не это имею в виду. Откуда приходят такие, как я? Непохожие?

— Я не знаю. Но это, должно быть, где-то далеко, очень далеко.

— Где-нибудь на поверхности? Там, где холодно?

— Гораздо дальше. — Телта задумалась на мгновение, затем добавила: — Ты бывала наверху в одном из куполов, когда снаружи все темно? Ты видела, как мерцают звезды?

— Да, Телта.

— Ну вот, должно быть, ты пришла с одной из этих мерцающих точек. Но никто не знает, с которой.

— Это правда, Телта?

— Правда.

Дженнесса сидела тихо, думая о бесконечном ночном небе с мириадами звезд.

— Но почему я не умерла на холоде?

— Ты была близка к тому, дорогая. Тоти нашел тебя вовремя.

— И я была совсем одна?

— Нет, дорогая. Тебя держала на руках твоя мать. Она закутала тебя во все, что могла, только бы уберечь от холода. Холод ее одолел. Когда Тоти нашел ее, она еще чуть-чуть шевелилась. Она указала на тебя и шепнула: «Дженнесса! Дженнесса!» Вот мы и решили, что это твое имя.

Телта остановилась, вспоминая, как Тоти, ее муж, принес дитя с поверхности планеты вниз, в живительное тепло; ребенок согрелся, и дело пошло на лад. Еще несколько минут сыграли бы роковую роль. Холод страшная вещь. Телта вздрогнула, припоминая рассказ Тоти о том, чем это все обернулось для несчастной черной матери, но она ничего не сказала девочке.

Озадаченная Дженнесса нахмурилась.

— Но как я пришла? Я упала со звезды?

— Нет, дорогая. Тебя привез корабль.

Однако слово «корабль» ничего но значило для Дженнессы.

Все это было трудно объяснить ребенку. И самой-то Телте трудно было в это поверить. Ее жизненный опыт был ограничен тем, что ее окружало. Поверхность планеты представлялась ей негостеприимным, страшным местом, царством зубчатых скал и убийственного холода. Она видела ее, только находясь в защищенном куполе. Книги по истории рассказывали ей о других мирах, где было достаточно тепло, чтобы жить на поверхности планеты, и о том, что ее собственный народ пришел с такой планеты много поколений назад. Она верила, что это правда, и все же это не было для нее реальностью. Между ней и жизнью на поверхности планеты стояло более пятидесяти поколений предков. Такому стародавнему трудно выглядеть реальным. Тем не менее Телта рассказала Дженнессе историю своего народа в надежде, что это немного утешит девочку.

— С какой звезды они прилетели? С той же, что и я? — хотело знать дитя.

Но Телта не могла ответить.

— Не думаю, что с той же. Когда тебя начали выхаживать доктора, они сказали, что ты, вероятно, родом из большого мира.

— Они долго меня выхаживали?

— Очень.

— Из-за холода?

— Из-за холода и из-за многого другого. Но в конце концов они сделали так, чтобы ты могла здесь жить. Им пришлось работать очень много и немало помудрить. Не раз мы думали, что потеряем тебя.

— Но что они сделали?

— Я мало в этом понимаю. Но, видишь ли, ты предназначена для другого мира. Должно быть, это такой мир, где все больше, воздух гуще, влага обильной, температура выше и пища другая — множество всего, о чем ты узнаешь, когда станешь старше. Так что они помогли тебе приспособиться к здешним условиям.

Дженнесса задумалась над ее словами.

— Это было очень хорошо с их стороны, — сказала она, — но они были не очень добрыми, правда?

Телта посмотрела на нее с удивлением.

— Дорогая, ты неблагодарна. Что ты имеешь в виду?

— Если они могли сделать все это, почему же они не сделали меня похожей на других? Почему оставили меня белой, вот такой? Почему они не дали мне таких чудесных волос, как у тебя, вместо этой желтой дряни?

— Дорогая, да у тебя чудесные волосы. Они как прекрасные золотые нити.

— Но они не такие, как у других. Они непохожие. Я хочу быть, как другие. А я урод.

Телта смотрела на нее в горестном затруднении.

— Быть другой породы — это еще не значит быть уродом, — сказала она.

— Нет, значит, если таких больше нет. А я не хочу быть непохожей на других. Я это ненавижу, — сказала Дженнесса.

* * *

Мужчина медленно поднимался по мраморным ступеням Клуба Первооткрывателей. Это был человек средних лет, но передвигался он с неуклюжей неуверенностью, присущей старикам. Швейцар поглядел на него с сомнением, затем лицо его прояснилось.