Через Сибирь

Подумать только, какая разница мироощущений по сравнению с представителями нашей расы! Наверное, европейцам было бы легче удержаться от пьянства, зато они вряд ли бы не притронулись к запасам водки, оставленным в «свободном доступе», а уж тем более не прошли бы мимо железных гвоздей, если в них была бы нужда. Но после соприкосновения с европейской цивилизацией, после знакомства с её водкой и абсолютно неприкрытой непорядочностью купцов и чиновников происходит неминуемая утрата честности и добрых нравов даже у таких народов, как самоеды.

Мы подошли к двум-трём землянкам, в которых жили русские, приезжающие сюда на промысел рыбы и зверя. Они скупали рыбу и у местного населения.

Далеко к западу виднелся низкий деревянный дом — как нам сказали, то был «монастырь». Там жили пятеро или шестеро монахов, или, вернее, послушников, готовивших себя к принятию монашеского обета. Вместе с ними жили и две монахини. Они приезжали сюда на лето, чтобы запастись рыбой для монастыря, из которого они, собственно, и были сюда посланы.

Они встретили нас очень дружелюбно и оказались очень приятными благообразными людьми. У одного из них была длинная светло-каштановая борода, и вообще, как мне показалось, он очень походил на типичного норвежского крестьянина, и таких людей довольно много можно встретить в Сибири. У другого, который, судя по всему, был тут старшим, были длинные волосы до плеч и длинная же борода, а голубыми глазами, прямым носом и красивым разрезом глаз, смотревших мягко и всепрощающе, он очень напоминал Христа. Такое сходство в Центральной России и Сибири является заветной мечтой каждого священнослужителя и монаха. Все они носят длинные волосы, часто вьющиеся, и длинную бороду, разделённую надвое. Этот молодой мужчина, которому вряд ли было 25 лет, довёл это сходство до крайних пределов, и, вероятно, он будет хорошим монахом.

А ещё там жил настоящий херувим — пухлый юноша с длинными золотыми кудрями, голубыми глазами, светлыми бровями, круглыми щёчками и алым ротиком. Нельзя сказать, чтобы у него было умное выражение лица, и вообще он казался бесполым существом. Он был облачён в длинный светлый полотняный балахон, перехваченный на талии поясом, для полноты картины не хватало только крыльев. Он мало говорил и заикался, больше таращил глаза и походил на слабоумного, во всяком случае настолько не от мира сего, что врата Царствия Небесного распахнутся перед ним с лёгкостью.

Старшая из монахинь была маленькой горбуньей, в очках, с добрым и умным лицом. Младшая же очень походила на обычную крестьянскую девушку из Норвегии, но была тоже не первой молодости.

В «монастыре» была всего одна комната, в которой все они и жили вместе. Спали они на нарах, которые были сделаны вдоль одной из стен. Спальные места монахинь были у самой стены и отделены занавеской.

Было понятно, что они опытные рыболовы и отлично умеют обращаться с рыбой, большую часть которой чистили, мыли и солили в бочках, меньшую часть вялили. Под потолком были развешаны связки вяленой рыбы — славное угощение для насельников родного монастыря. Особенно вкусен кусочек такой жирной вяленой рыбы под рюмочку водки, он не помешает и монахам! Мы купили у них вяленого омуля, совершенно прозрачного, исходящего жиром и напоминающего вкусом не то копчёную камбалу, не то копчёную сёмгу. Ещё мы купили свежей красной икры, которая имела у нас успех за завтраком. Эта икра добывается здесь из сиговых пород рыб, чаще всего из омуля. Много такой икры солят впрок.

В томительном ожидании

Пятница, 29 августа.

Последние несколько дней дул сильный ветер, от которого в широких протоках между островами поднялось нешуточное волнение, не позволившее нам направиться на берег или по реке на наших неповоротливых яликах, поэтому мы проводили время на «Корректе» за проявлением фотографий днём, а вечером играли в карты. Лорис-Меликов же с Лидом, дай им волю, не вставали бы из-за шахматной доски целыми сутками. Но Лиду надо было следить за погрузкой-разгрузкой. Лишь Кристенсену и приглядывавшему за животными человеку приходилось иногда наведываться на берег, чтобы накосить травы для верблюдов, а её было достаточно на западном низком зеленеющем берегу.