Через семь гробов 2

Веселье продолжалось. То есть не продолжалось, а только-только начинало приобретать признаки настоящего веселья. Девушка за синтезатором, как ее, Джина Корби, дело свое знала отлично, и мало-помалу ее музыка создавала в салоне приподнятое и даже праздничное настроение. Вот мисс Корби ускорила темп, итальянец Вителли ловко вскочил из-за столика, буквально сдернул с места свою жену, явно против такого не возражавшую, и они завертелись в каком-то невообразимом танце, больше похожем на акробатику. Джина заиграла еще быстрее, итальянцы, не теряя ускорившегося темпа, продолжили скакать и переворачиваться в совершенно немыслимых положениях, при этом не теряя друг друга, пианистка снова взвинтила темп, Вителли опять не отстали, и, наконец, музыкантша сдалась. Последний удар по клавишам — и итальянская пара победно вскинула руки, сорвав аплодисменты настоящие, искренние и исключительно громкие. Хлопали пассажиры, хлопали стюардессы, хлопал капитан, хлопал и что-то выкрикивал клоун Грант. Разумеется, хлопали и Корневы — уж больно зажигательным вышло представление.

Джина Корби, плавно взмахнув руками, вновь опустила пальцы на клавиатуру. На этот раз из-под ее рук полилась мелодия медленная и напевная, Корневу даже показалось, что какая-то ласковая, если так можно сказать о музыке. Вителли, так не вернувшись за столик, обнялись и удивительно красиво закружились по залу. Роман и Хайди, переглянувшись, взялись за руки, вышли в зал и прежде чем полностью отдаться танцу, успели заметить, как за ними потянулись месье и мадам Дюбуа, а потом и Саммер со своей куклой.

Возвращаясь за столик, Корневы по пути перехватили стюардессу и сняли с ее подноса еще по бокалу шампанского. Роман обнаружил, что в салоне появилась новая и очень интересная барышня. Эффектная шатенка, изящная фигурка которой была упакована в блестящее, переливающееся изумрудным и бирюзовым короткое платье, танцевала с англосаксом Бейкером. Корнев еще не успел по-настоящему удивиться тому, что до сих пор ее не видел, как Хайди шепнула ему в ухо:

— Милый, ты сегодня уже второй раз пялишься рядом со мной на других женщин!

Жену свою Роман знал хорошо, и прекрасно понимал, что это, конечно, шутка. Но такая, что подразумевает соответствующую игру.

— Но, любимая, я же должен сравнить, чтобы убедиться, что ты у меня самая прекрасная и даже такие симпатичные девушки рядом с тобой не стояли!

— Да-да, — усмехнулась Хайди, — на самом деле ты никак не можешь понять, почему не видел ее раньше, хотя она кажется тебе знакомой. Ну, признайся, правда?

— Мысли читаешь? — Роман откровенно восхищался своей женой. Ну да, точно, кого-то эта шатеночка ему напоминала, вот только никак он не мог вспомнить, кого именно.

— Ты ее видел, когда она провожала нас сюда. Это стюардесса.

— Да ладно!

— Покрасила лицо по-другому, переоделась и волосы распустила. Думаю, минут пятнадцать ей на это хватило…

Ну точно же! Она же и правда проводила их в салон, а потом усаживала за столик этих темпераментных итальянцев Вителли! Неплохо придумано, признал Корнев. Бейкер этот тут один, а потанцевать ему теперь есть с кем. Повертев головой, Роман заметил и вторую переодетую стюардессу. Но ей, пожалуй, развлекать этого замухрышку Хаксли не придется. Вряд ли он решится ее пригласить, хоть и маячит она аккуратненько как раз в поле его зрения…

Веселье продолжалось до вечера. Джина Корби творила чудеса со своим синтезатором, Вителли периодически радовали публику умением безукоризненно исполнять танцы любого стиля и любой сложности, Ленни Грант неожиданно сумел выдать несколько вполне удачных шуток и пару интересных и смешных анекдотов. Как-то незаметно из салона исчезли мумифицированные супруги Недвицки, чем, похоже, никто не огорчился. Капитан Ферри, хоть и покинул праздник ради исполнения своих обязанностей, пару раз все же заглянул на общее веселье и даже, попав в очередной свой приход на объявленный белый танец, получил приглашение от миниатюрной француженки Дюбуа и танцевал с ней вальс. Корнев успел потанцевать с той же Дюбуа, одной из переодетых стюардесс, Сюзи, и даже с так не понравившейся ему куклой Стоун. Что поделать, если объявляют, что дамы приглашают кавалеров, отказываться не положено, вон, даже Хаксли покружился со стюардессой. Хайди приглашали на танец мистер Дюбуа, Бейкер и Вителли. К концу вечеринки Грант, как обычно, с кучей ненужных слов, вытащил пассажиров на открытую палубу любоваться закатом.

«Звезда счастья» медленно и величаво плыла над степью. С удовольствием подставляя лица теплому ветерку, пассажиры наблюдали, как местное солнце, темно-темно-красное, почти что бордовое, неспешно уходит за горизонт, одаривая все и всех последними своими лучами. Травяное море внизу по-прежнему перекатывалось волнами, только теперь волны эти становились темнее и темнее, и вдруг как-то сразу поменяли цвет темного халцедона на почти что черный. Включилась подсветка, залившая открытую палубу мягким уютным свечением, снова появились стюардессы с уставленными разнообразными напитками подносами.