Через океан

Среди ревностных читателей «Drill-Pit Herald» был и Эбенезер Куртисс. Он каждое утро прочитывал местный листок, закусывая яичницей с ветчиной, неизменно составлявшей его ранний завтрак. На этот раз его внимание было привлечено жирными буквами, которыми было напечатано имя Раймунда Фрезоля, и он спрашивал себя, где ему встречалось уже это имя.

Эбенезер почти тотчас же вспомнил о визитной карточке того молодого человека, который третьего дня приходил поговорить с ним о новом способе обогащения.

— Эх! — сказал себе Эбенезер, — этот мальчик, кажется, не дурак! Его идея о походном телеграфном бюро, право, славная идея, которую можно было бы разработать. Уж ее ошибся ли я, отослав его к черту? Быть может, он хотел предложить мне, действительно, нечто серьезное. Ведь его собственные слова были: «В тот день, когда вам надоест терять на бирже и вы захотите утроить свое состояние, вспомните, что я знаю для этого средство и один я смогу указать вам его! Но, разумеется, если я не передам его еще в чьи-нибудь руки!..»

— Вот его слова. Они, по крайней мере, были коротки и ясны. Отчего я не захотел его выслушать? И к чему поторопился спровадить его?

Так размышлял Эбенезер, доедая свою яичницу с ветчиной. Как многие деловые люди, никогда ничего не изобретшие, он прекрасно умел извлекать выгоду из чужих идей. Таким образом, его сожаления обратились в угрызения совести при мысли, что он упустил благоприятный случай.

Результатом этих размышлений было то, что Эбенезер вдруг ощутил потребность совершить после завтрака маленькую прогулку. Ему внезапно пришла мысль послать депешу своему агенту в Чикаго, и вместо того, чтобы обратиться в первое попавшееся бюро, он направился к колодцу Графтона.

ГЛАВА VI. Идея Раймунда Фрезоля

Кассулэ смотрел в одно из окон бывшего дилижанса. Вдруг он сказал Раймунду, который читал, облокотившись на свой маленький столик:

— Господин Эбенезер Куртисс идет сюда!

— Эбенезер Куртисс? О! Неужели мои слова уже подействовали, и он поинтересовался узнать, что я подразумевал под средством разбогатеть?

Почти в ту же минуту постучали в форточку, и Кассулэ взял депешу, подписанную фамилией Куртисс.

— Двадцать восемь центов! — сказал он тотчас же.

— Вот доллар. Будьте любезны заплатить, или лучше возьмите себе монетку, мальчуган! — ответил Эбенезер. — Господин Фрезоль у себя? — добавил он самым милым тоном.

Кассулэ глазами спросил Раймунда, который так же ответил ему.

— Господин Фрезоль не принимает! — важно заявил молодой паж.

— Скажите, пожалуйста, что господин Куртисс желает с ним переговорить. Быть может, он уделит мне несколько минут? — кротко возразил Эбенезер, любопытство которого возросло при виде этих препятствий.

Раймунду очень хотелось выдержать характер и закричать, что его ни для кого нет дома, как это сделал нефтяной король, но природное великодушие восторжествовало над мимолетным соблазном отомстить, потому он отворил дверцу своего узкого жилища и вышел.

— Я желал бы переговорить с вами о деле, приведшем вас ко мне, — сказал Эбенезер. — Я уверен, что вы извините мне резкость приема, когда узнаете, что в ту минуту я чуть было не лишился трех миллионов долларов из-за проклятой паники.

Это признание было так чистосердечно, что окончательно обезоружило Раймунда.

Соскочив на землю, он подошел к нефтяному королю.

— Ну, хорошо, поговорим, — сказал он, — раз вы этого теперь хотите!

— Вы хотели предложить мне промышленный проект?

— Проект, реализация которого произведет в нефтяной промышленности глубокую и внезапную перемену в пользу тех, которые сумеют его понять и выполнить! — сказал молодой человек, устремляя на своего собеседника глубокий и светлый взгляд.

Эбенезер знаком показал, что он ждет продолжения.

— Вот моя мысль, — продолжал Раймунд, — я вам ее выскажу откровенно; вы — честный человек и не способны привести ее в исполнение без меня, если вы с ней согласитесь.

Нефтяной король не поморщился.

— Слышали ли вы, что русские намереваются провести посредством подземной трубы нефть из Баку на Каспийском море в Москву?

— Слышал ли я об этом? Это-то проклятое известие и стоило мне трех миллионов долларов.

— Однако в этом русские только копируют Соединенные Штаты и подражают той сети подземных труб, которая доставляет всю нефть Пенсильвании в Нью— Йорк и Филадельфию. Мне ни к чему сообщать вам о том, какую революцию произвело проведение этой сети в промышленности этой страны. Вначале, вы помните, нефть вливали прямо в бочки, увозимые в тележках. Потом наступила эра железных дорог и вагонов-цистерн, снабженных клапаном для вливания нефти и краном для выливания. Но затруднение заключалось в подвозе нефти к этим вагонам. Это навело на мысль применить трубы для сообщения железнодорожных станций с нефтяными резервуарами. Первая из этих труб была проложена в 1865 году между разрабатываемыми тогда колодцами со станцией Miller's-farin. Наконец пришли к убеждению, что еще проще было бы продолжить подземную трубу до Нью-Йорка.