Через два года мы встретимся вновь

— Ты что-то вспомнила, — Чезаре слегка прищурил взгляд. — Что именно?

— Не твое дело, — ответила немного резко. Это сложно объяснить, но иногда эти воспоминания набрасывали на меня эмоции, пережитые в тот момент и сейчас внутри меня разгоралось негодование, но я не собиралась признаваться Чезаре, что оно возникло от того, что он меня когда-то не поцеловал.

Чезаре откинулся на спинку кресла и, подперев голову кулаком, опалил меня взглядом, который я изо всех сил старалась не замечать. Сидела и продолжала вилкой перебирать салат, но, в итоге, не выдержала и сказала:

— Я не голодная. Пойду собираться, — после этих слов встала со стула и пошла к выходу, но, когда проходила мимо парня, против воли посмотрела на его губы. Он поймал мой взгляд, а я тут же отвернулась и ускорила шаг.

Пока поднималась по лестнице, перед глазами опять потемнело. Я остановилась и ладонью сжала кованные перила, вспоминая еще кое-что. На этот раз ничего не видела, но слышала голоса. Они принадлежали мне и Чезаре.

«С чего ты решила, что я когда-нибудь женюсь на тебе?» — это спросил Чезаре, после чего последовал мой упрямый ответ:

«Я знаю чего, хочу в жизни, а хочу я тебя. Ты будешь моим мужем. Я в этом уверена и я знаю, что ты меня любишь, но не показываешь этого».

Постепенно, я все же начала видеть картинки. Кажется, во время этого разговора мы с Чезаре стояли около моего дома и на этот момент мне было лет шестнадцать. И, судя по всему, он после колледжа провел меня к дому.

Я попрощалась с ним и зашла в ворота. Потом воспоминание обрывалось и восстанавливалось на том, что я убегала из дома. Руки дрожали и меня всю трясло. Рука жутко болела, а глаза покалывало. Я забежала в магазин и несгибаемой ладонью в кармане нащупала мелочь. На нее купила бутылку воды и, выйдя на улицу, стала умываться. Пыталась прийти в себя и выровнять дыхание. Но со всей силы стискивала зубы и, кажется, до крови прикусила язык.

Была уже ночь, но домой я возвращаться не хотела. Поэтому пошла к Чезаре. Охрана, как всегда, без труда впустила меня на территорию особняка, я быстро поднялась по ступенькам и без стука зашла в комнату парня, он, как обычно, сидел за своим рабочим столом и ручкой что-то подчеркивал на бумаге.

«Привет. Рад меня видеть?» — я улыбнулась во все тридцать два зуба и сразу плюхнулась на кровать парня, с трудом сдержавшись, так как руку пробило от боли.

«Ты когда-нибудь научишься стучать, прежде, чем входить?» — мрачно спросил парень, обернувшись ко мне. — «И что ты тут делаешь? Уже поздно»

«Родители и Анджело уехали» — солгала. — «А мне страшно дома одной, поэтому я переночую у тебя».

Чезаре нахмурился и сказал, что в доме я буду не одна. Там прислуга и охрана, но, поняв, что я не уйду и то, что спорить со мной бесполезно, собирался сказать горничным, чтобы мне приготовили гостевую спальню.

«Нет, я останусь у тебя в спальне» — ответила упрямо. Сейчас хотела, чтобы Чезаре был рядом.

«Ты же понимаешь, что оставаться ночевать в комнате парня не является чем-то хорошим?» — он посмотрел на меня строго. — «Ведешь себя плохо, Мариса».

«Но это же твоя комната» — я опустила взгляд в пол. Все это время парень ко мне ни разу не прикасался и я понимала, что вела себя действительно недостойно. Словно девушка легкого поведения, но Чезаре был для меня всем. Только в его комнате я могла остаться и мне все равно кто и что подумает, ведь он мой будущий муж.

Парень еще раз кинул на меня долгий взгляд, но уже вскоре отвернулся. Опять занялся бумагами, а, значит, так безмолвно все же позволял остаться у него.

Я тогда порылась у него в шкафу и достала свободную футболку. Чезаре уже привык к тому, что я могла вот так просто брать его вещи и уже перестал обращать на это внимание. А я сходила в душ и надела эту футболку, которая висела на мне подобно короткому платью. После этого вернулась в спальню и легла в кровать парня, укрываясь одеялом. А он все сидел в кресле спиной ко мне и работал.

Я долго смотрела на Чезаре и постепенно успокаивалась. Я нуждалась в нем, больше, чем в воздухе и он был для меня дороже всего на свете. В полной тишине, я прошептала:

«Я люблю тебя. С самого детства люблю и с тех пор знаю, что буду только твоей. Не позволю никому прикоснуться ко мне. Только ты можешь это делать. Только для тебя предназначена» — я не боялась признаться в своих чувствах. Наоборот, я хотела все это сказать, ведь в груди все ныло от переполняющей безнадежности, которая творилась у меня в жизни, а Чезаре был тем, кого я считала своим миром.

Я заметила то, как рука Чезаре, в которой он держал ручку, замерла после моих слов.

«Спи. Завтра рано вставать в колледж» — сказал он мне короткое спустя несколько секунд молчания, после чего опять занялся документами, а я улыбнулась.

Со временем все же закрыла глаза и заснула. Проснулась утром и увидела, что он так и не лег спать. Все еще сидел в кресле, но теперь что-то просматривал на планшете.

Горничные принесли завтрак в его комнату и мы поели, после этого нужно было ехать в колледж.