Черепашки-ниндзя против Мафии

Во время плавания по водоему между ниндзя возник спор, что воспринималось вполне естественно, так как, если бы его не было, это свидетельствовало бы о ненор­мальности их общения.

А все началось с того, что Леонардо, вспомнив рекламный щит, приглашавший посетить гладиаторские бои, которые в по­следнее время становились все более попу­лярными, спросил у Микеланджело, знает ли тот о происхождении гладиаторских игр.

-   Конечно! - не задумываясь, ответил Микеланджело с видом знатока. - Еще бы! О таких вещах должен знать каждый, кто каким-то образом связан с борьбой.

-  Может, ты расскажешь мне? - поинте­ресовался Леонардо.

-   Что, разве нет другой темы для разго­вора? - вдруг занервничал тот, так как к ответу в данный момент был не готов.

-   А меня это интересует сейчас, тем бо­лее, что я-то знаю кое-что об этом, в отли- чиє от некоторых, - с явным намеком за­метил Леонардо, подозревая, что его друг в этом вопросе некомпетентен.

-   Что ты имеешь в виду?! - вскрикнул Микеланджело.

-   Только то, что если бы ты не выкручи­вался передо мной, а имел в себе достаточно мужества признаться, что сказал неправду, то я рассказал бы тебе много интересного. Но ведь ты же этого не сделаешь, не так ли?

Микеланджело искоса взглянул на Лео­нардо. У него было большое желание дос­тойно высказаться по этому поводу, но по­ка ничего такого не приходило на ум.

-  Ты понимаешь, - вяло начал он, - я не уверен, что могу вспомнить все в деталях, так как читал об этом давно...

-  Оправдываешься?.. Когда это - давно? - наседал на него Леонардо.

-   А тебе какая разница? Если я говорю, что читал, значит, так оно и есть!

-   Что-то я сомневаюсь... А впрочем, на самом-то деле, мне какая разница... Я толь­ко хотел поделиться с тобой своими знания­ми, но, раз ты так упрямишься их полу­чить, то тема закрыта.

Какое-то время черепашки молча плыли по водоему, оглядывая окрестности и не го­воря друг другу ни слова. Но вскоре Мике­ланджело не выдержал:

-  Да ладно тебе! Давай валяй! Рассказы­вай мне, потому что уже невыносимо осоз­навать, как ты втихаря посмеиваешься на­до мной, чувствуя себя на высоте.

Леонардо уже привык к тому, что от Микеланджело признаний, как и проще­ний, не дождешься, а потому, улыбнув­шись, спокойным голосом, как ни в чем не бывало, начал:

-   Гладиаторские игры были распростра­нены в древнем Риме, а позже и по всей Римской империи. Существовал обычай принуждать специально обученых людей биться насмерть, чтобы пролитая ими кровь возбуждала жадную до зрелищ, раз­вращенную публику, которая находила удовольствие в страданиях и смерти себе подобных.

-   Фу, - поморщился Микеланджело, - скажешь тоже: удовольствие...

-  Именно так, и не иначе... В молчании или беззаботно болтая, задумчиво или весе­лясь, возбужденно или равнодушно взира­ли плебеи и патриции на захватывающее зрелище, как перед ними на арене обучен­ные в специальных гладиаторских школах вооруженные люди эффектно, умело и бес­пощадно сражались друг с другом. При этом, если зрители того требовали, гладиа­торы убивали своих противников с особой жестокостью... Ты помнишь, Микеландже­ло, как мы на прошлой неделе ходили на бейсбольный матч? И команда, за которую мы болели, сначала проигрывала?

При упоминании об этом матче глаза у Микеланджело заблестели, так как он там имел возможность отличиться, устроив прямо на трибунах драку между болельщи­ками.

-   Как же мне не помнить!? - радостно подхватил тот. - Ты помнишь мой корон­ный удар левой? Верзила, который набро­сился на меня с кулаками, испытал силу его на своей голове.

Микеланджело с гордостью продемонст­рировал перед Леонардо, каким образом он разделался со своим обидчиком.

-   Успокойся, Микеланджело! А то ты не на шутку разошелся, - заметил Леонардо, когда прямо у него перед носом оказался кулак черепашки.

-   Ты же сам начал!

-   Правильно, начал, но лишь для того, чтобы ты смог представить накал страстей болельщиков на матче, а не для того, что­бы получить от тебя по носу.

-   Это еще для чего? - не удержался Ми­келанджело.

-   Чтобы ты понял... Потому что прибли­зительно такой же была атмосфера игр гла­диаторов. Каждая удачная атака сопровож­далась бурным рукоплесканием, каждая ошибка — оглушительным свистом и крика­ми. И когда один из обессилевших против­ников попадал в ловушку, ошибался или его настигал смертельный удар, то крики и сдавленные стоны проносились по рядам возбужденных зрителей. Затем к повережен- ному невозмутимо приближался арбитр, поднимал руку и объявлял бой окончен­ным. По его знаку на арену выбегали слу­жители, укладывали окровавленное тело на заранее приготовленные носилки и выноси­ли через боковые ворота в мертвецкую.

-   Ты это так рассказываешь, точно сам видел бой гладиаторов, - вставил Мике­ланджело, пребывая от услышанного в не­сколько смятенном состоянии.

-  Ничего удивительного! Просто после то­го материала, который попал ко мне в ру­ки, я представил все это в своем воображе­нии достаточно живо, - сказал Леонардо.

-  Так, а что было дальше? - не терпелось узнать Микеланджело. - Какова судьба по­бедителя?