Череп Тимура

– Из уважения к твоему отцу назначаю тебя координатором этой темы. Как только залетная птичка сунется в наше гнездышко, ты будешь оповещен. Жди и наберись терпения.

Ожидание Григория Григорьевича Аверьянова растянулось на долгие годы.

14. Бегство из ловушки

Тихон сжимал локоть девушки, глядя на открывающуюся дверь. Сейчас их застигнут на месте преступления и арестуют. Доказать свою непричастность к жестокому убийству кинооператора будет очень трудно, а скорее, невозможно. Назад бежать бессмысленно, там тоже милиционер. Если юркнуть в спальню, а дальше через окно? Неизбежен шум. Пока откроешь раму, пока выберешься, обязательно настигнут. Нет, вдвоем даже через окно не успеть.

Дверь плавно открывалась внутрь, еще мгновение – и они предстанут перед вооруженным оперативником как на ладони.

И тут Заколова осенило. Он шепнул Тамаре:

– Повернись спиной и стой, пока не позову.

На дальнейшие объяснения не осталось и доли секунды. Тихон развернул окаменевшее тело девушки, а сам спрятался за створкой открывающейся входной двери. Она распахнулась уже почти под прямым углом, когда милиционер, заметивший Тамару, грозно крикнул:

– Стоять, не двигаться!

Оперативник шагнул внутрь. Заколов ждал именно этого момента. Он плавно отвел тяжелую дверцу на себя, будто она открывается по инерции, и резко направил ее обратно. От шумного хлопка по лбу дверь завибрировала. Удар оказался плотным, милиционер рухнул, как при нокауте. На пол грохнулся пистолет и откатился под ноги девушки. Тихон схватил опешившую Тамару, молча толкнул ее через лежащего в дверях оперативника и выскочил следом.

Тамара устремилась к открытой калитке, ведущей на улицу. Тихон выбил из ее руки фотографии, ухватил за талию и направил за угол дома.

– А вот теперь спешить не следует. Включаем логику, – шептал он, заставляя девушку пригнуться. – Сейчас второй милиционер побежит на помощь первому, затем они увидят оброненные бумаги перед забором и выскочат на улицу. А мы тем временем ускользнем через сад.

Так и получилось. Два оперативника, отчаянно ругаясь, выбежали за калитку. Молодые люди беспрепятственно перемахнули через невысокий забор, украдкой прошли соседский двор и выбрались на параллельную улицу.

Вернувшись на квартиру Тамары Кушнир, Тихон откинул вежливость и учинил девушке допрос:

– Тома, настало время поговорить серьезно. Ты о чем-то умалчиваешь. Откуда взялась вторая сила, которая ищет то же самое, что и мы?

– Я же говорила. Это КГБ. После статьи они все выспрашивали и вынюхивали. Их люди даже следили за мной!

– Еще вчера я тоже так думал. Но госбезопасность так не действует. Они бы просто арестовали Касымова, применили свои коронные методы воздействия, а если потребовалось бы устранить, то инсценировали бы несчастный случай. А тут топорная работа жестоких бандитов.

– А если кто-то из кагэбэшников действует самостоятельно, без приказа?

– Нет, Касымова посетили совсем не они. Это видно по следам абсолютно бессистемного непрофессионального обыска. Кто еще мог знать о тайне, связанной с черепом Тимура? Кому еще рассказал кинооператор эту историю?

– Никому. Я была первой. Как ты помнишь, я пришла к нему, чтобы расспросить о войне. Но он больше не мог жить наедине с этой невероятной тайной, она жгла его. Касымов выговорился, и ему стало легче.

– Как сказал Сократ, человеку легче держать на языке горячий уголь, нежели тайну.

– Да. А ты, я смотрю, начитанный. То Шекспира, то Сократа цитируешь. Даром что технарь.

– Техническое образование не в пример шире гуманитарного.

– Это почему же?

– Потому что толковый физик или математик легко освоит все то, что знает любой журналист. А ты не сможешь объяснить, почему лампочка светится, телевизор работает или самолет летает.

– Я! Да я, если хочешь знать…

– Так почему самолет летает? Большой тяжелый самолет.

– Потому что у него крылья, как у птиц.

– Он же ими не машет.

– Отстань!

– Вот видишь… Ладно. Мы отвлеклись. – Заколов потер виски и вновь обратился к девушке: – Ты говорила, что все экземпляры газеты со статьей изъяты. Все, кроме одного, спрятанного тобой. Так?

– Был еще один. У главного редактора, которого уволили.

– Кто он?

– Кто-кто! Нормальный толковый дядька, Давид Вахтангович. Двадцать лет в журналистике. Отличный специалист, если хочешь знать! Не пожалели, выгнали без права работы в средствах массовой информации. Представляешь?

– Представляю, как ему обидно.

– Еще бы! Ведь он грузин, у них гордость в крови. А тут выкинули, как нашкодившего мальчишку.

– Как грузин оказался в столице Узбекистана?

– Эй, технарь, разуй глаза, на дворе двадцатый век! Ташкент всегда был интернациональным городом, а после землетрясения в шестьдесят шестом году вся страна приехала на помощь. Я еврейка, он грузин, а после его смещения газету возглавил армянин. Кстати, как гуманитарий открою тебе интересный факт. В мире есть две очень древние нации, которые не помещаются на своей исторической родине.

– Давай угадаю. Это евреи и…