Череп Тимура

– Нас учили собирать информацию перед важной встречей. – Тамара, не оборачиваясь, пробиралась по перрону к выходу в город. – Сейчас мы все вместе едем ко мне. До отправления вашего туристического поезда почти сутки. Это время надо использовать эффективно.

Тихон поразился деловой хватке изящной девушки. Никаких дежурных фраз: как доехали, не устали ли, бывали ли в Ташкенте, как вам наша погода – сразу берет быка за рога. На привокзальной площади девушка задержалась перед стеклянным киоском «Союзпечати». По странному косому взгляду Тамары Тихон легко определил, что обложки журналов девушку не интересуют. Кушнир использовала блестящую поверхность в качестве зеркала.

– Ты опасаешься слежки? – усмехнулся он.

– С некоторых пор я начинаю привыкать к опасности.

– После статьи?

– Вот именно. Я просто хочу знать, продолжается наблюдение за мной или нет?

– Раньше ты что-то подобное замечала?

– Еще бы! – Девушка двинулась к автобусной остановке.

– А сейчас?

– Возможно, они стали умнее.

– Кто?

– Детский вопрос, Заколов. Мой брат был в восторге от твоего интеллекта, – съязвила Тамара. – Или ты только в шахматы умеешь играть?

Тихон резко остановился. Сашка Евтушенко уткнулся в дорожную сумку на его спине и придержал съехавшие очки. Он вечно не поспевал за другом и часто семенил следом.

– Из этого я делаю вывод, что мы свободны? – холодно спросил Заколов.

Тамара обернулась. На строгом лице расплылась плутовская улыбка. Девушка одной рукой взяла Тихона за ладонь, а другой мягко коснулась кончика его носа.

– Не дуйся, пуся, – ласково пропела она.

Тихон смущенно покраснел и отдернул руку.

– Я не ребенок.

– Очень на это надеюсь.

Заколов не знал, как себя вести с бойкой девушкой, мгновенно меняющей стиль поведения. А Тамара, лукаво склонив голову, игриво наморщила лоб.

– Может, нам изобразить встречу влюбленных? А что, неплохая мысль. – Девушка обвила рукой шею Тихона и быстро поцеловала оторопевшего парня в неподвижные губы. – Вот так-то лучше. Пусть наблюдают.

– По-моему, за нами никто не следит, – сконфузился Заколов, стремясь выскользнуть из объятий девушки.

– Зачем же ты остановился? Я думала, для того чтобы дать мне возможность осмотреться.

– Не совсем так.

– О! Наш автобус. Бежим!

Тамара шустро устремилась к остановке. Заколов с сумкой через плечо и Евтушенко с бесформенным рюкзаком вынуждены были совершить пятидесятиметровый рывок вслед за девушкой. Но перед самой дверью Тамара ойкнула и присела.

– Камешек попал под пятку. Колется.

– Потом разберемся. Уедет!

– Нет, подожди. – Тамара ухватила Тихона за рукав.

Автобус, сжав двери-гармошки, ушел. Остановка опустела. Тихон вежливо, но твердо отстранился. Он уже раскусил замысел девушки.

– Тамара, я ничего не перепутал? Ты, случайно, не из театрального училища?

– Нет. Но в школе я посещала драмкружок.

– Педагог у вас был никудышный.

– Я так не думаю. Ну ладно, ты не сердись, – еще раз преобразилась девушка. – Зато я убедилась, что за мной слежки нет. Поедем на следующем.

– Честно говоря, мне эта игра в шпионов надоела.

– Все. Обещаю быть паинькой. Больше никаких дешевых спектаклей.

В автобусе девушка успокоилась и скупо комментировала проплывающие за окном достопримечательности. Город, несмотря на древность происхождения, выглядел молодо и современно. Виной тому было разрушительное землетрясение 1966 года, после которого столицу Узбекистана ударными темпами восстановили всей страной и быстро застроили бетонными коробками.

– Тогда мы здесь и появились, в шестьдесят шестом, – сообщила Тамара. – Наши родители – врачи. Приехали для укрепления кадров новой больницы. Думали, временно, да так и остались. Здесь тепло, зимы не бывает, почти как на родине предков.

Тихон вопросительно посмотрел на нее. Тамара с вызовом в голосе пояснила:

– Я – еврейка.

Оставшуюся часть дороги девушка молчала. На нужной остановке она спохватилась в последний момент, и ребята выбирались на улицу, разжимая шипящие автобусные двери. С широкого проспекта они свернули на узкую улочку из нескольких желто-серых двухэтажных домов послевоенной постройки, фасады которых соединялись кирпичными арками. Они вошли в одну из арок и попали в небольшой темный дворик, сплошь застроенный неказистыми сараями.

– Здесь мы и живем. С братом, – сообщила Тамара, открывая квартиру на первом этаже. – Проходите.

– А родители? – вежливо спросил Тихон.

– С ними все в порядке, – тихо произнесла девушка и быстро затараторила: – Вещи можете оставить здесь. Спать будете в Димкиной комнате, это там. Учтите, хозяйка я скверная, поэтому разносолов не будет. Чай и примитивные бутерброды обещаю. С голоду не помрете?

– Нам не привыкать, – ответил Евтушенко. – Может, я сам на кухне посмотрю?

– Давай. Но с тех пор, как я лишилась стипендии, в доме даже тараканы перевелись.