Череп (СИ)

     - Я там-рр, где ты меня-рр не ррразыщешшшшь.

     Я вытер лоб тыльной стороной ладони. Душновато.

     - Был тупой, а щас тупее. Ты думал, от меня так просто убежать! – я показал на болтающуюся петлю. – Ты просто выбрал более лёгкую смерть, я бы тебя на куски живьём порезал. Но от меня даже на том свете не спрячешься!

     Я вытащил из последнего пакета красную верёвку с петлёй, на манер лассо.

     - Сам напросился.

     Я набросил красное лассо на бесплотную шею и потянул. У черепа из пасти вывалилась сигара и он взвизгнул. Чёрные письмена на красной поверхности верёвки пустились в пляс. От черепа пошёл дымок.

     - Где тело?

     Призрак шипел.

     Я бросил верёвку и пошлёпал босыми ногами в ванну. Включил свет и распахнул дверь. В нос вломила вонь. В ванне труп. На шее багровый след от верёвки. Я двинул ему кулаком под глаз. Голова бессильно мотнулась и ударилась о край ванны.

     - Где тело, козлина? – Я ударил ещё раз. – Где мой чемоданчик?

     Я ворвался в зал. От черепа поднимались бледные струйки дыма, он скалился и протяжно стонал. Я схватился за край верёвки и подтянул череп ближе, но так, чтобы он не пересёк границу нарисованных кругов.

     - Где труп? Отвечай, или так и будешь болтаться здесь как шарик на верёвочке. У меня терпения валом. Ты меня знаешь.

     - Ладрр-но! Сними-ррр!

     Я подержал ещё пару секунд, потом снял верёвочку. Череп хрипел.

     - Всё-рр скаррржу, только-ррр перестрррань.

     Мои губы растянула ухмылка.

     - Знаю. Всегда все рассказывают. Я тебя внимательно слушаю.

     Через несколько времени я распахнул дверь и вышел в коридор. Там шла женщина в платье от каких-то итальянских европейцев. Она так посмотрела на меня, будто я инопланетянин. Подъехал лифт. Когда я вошёл внутрь, она осталась на лестничной площадке. Я подмигнул ей и нажал кнопку подземного гаража.

     Вертя на пальце ключи от машины, я вышел из лифта и нажал кнопку сигнализации. Моей новой тачкой оказался навороченный джип. Я открыл дверь и вдохнул запах новенькой кожи.

     Когда выехал на трассу, втопил под двести. Полицаи так быстро пролетали мимо меня, что невозможно понять, пытались они меня остановить или нет. Во рту дымила зажженная сигара. Бутылка тоже не скучала без моего внимания.

     Весь путь занял минут сорок, не больше. Я свернул на дорожку в лес и поплёлся по узкой лесной тропке. Серый не обманул. Километров через сорок показалось маленькое озерцо. В свете фар было видно, как из воды торчит круп красного спортивного автомобиля.

     Я выбрался наружу и потянулся. Пряный ночной ветерок пощекотал ноздри. Я скинул шлёпанцы и вошёл в тёплую после жаркого дня воду. Один удар монтировкой и багажник открылся. Лесной воздух наполнился гнилой вонью. Включил фонарик. На дне багажника валялась груда тухлого мяса в костюмчике. А к его запястью прикован чёрный чемоданчик. Я провёл ладонью по гладкой коже, покрывающей металлическую поверхность.

     Выкидуха быстро перепилила полусгнившее запястье. Я подхватил чемоданчик и направился к джипу. Кинул свою ношу на соседнее сиденье и уже готовился закрыть дверь, когда услышал тихий вздох со стороны воды. Я распахнул дверь, вылез из машины и подошёл к полузатонувшей тачке. Провёл фонариком по телу, по чёрной глади воды. Хмыкнул. Потушил фонарик и направился к джипу.

      Под утро меня встретил старенький деревенский дом. Он скрипел под порывами ветра и проседал под дождём. Я сидел за столом, накрытым стареньким матерчатым покрывалом. Булькнул последние глотки вискаря и поставил бутылку под стол. Чемоданчик лежал передо мной.

     Я включил горелку и провёл по замку. Откинул крышку. И впервые за последние недели улыбнулся.

     Утро освежилось росой. Поплавок закачался на мелкой ряби. Я устроился на стареньком садовом креслице, которое специально храню здесь в пещерке под обрывом, чтобы не тащить каждый раз. Вытащил из сумки холодную бутылку пива. Резковатый светлый вкус освежил горло. Тёмно-синяя речная дорожка медленно текла мимо меня. На поверхности заколыхался лёгкий светлый туман.

     Я полуприкрыл глаза, вытянул ноги и полудрёмно наблюдал за поплавком. Красная нашлёпка нырнула и задёргалась на поверхности. Я отставил бутылку и схватился за удочку. Крупная зараза. Рыбина с силой дёрнула за крючок. Я повёл леску к берегу. Но вот напряжение ослабло, и я вынул свой первый улов за день. И моргнул.

     На леске висел пластмассовый череп и цепко держался зубами за крючок. Даже червя, похоже, сожрал. Он мне подмигнул пустой глазницей.

     - Ты охренел! – сказал я. – У меня рыбалка, вообще-то. Вали отсюда, фирма больше не нуждается в твоих услугах. Ты уволен!

     Я дёрнул удочку.

     - Давай, слазь! Отцепляйся, говорю. Порвёшь леску, я тебя покусаю, гнида!

     Туман над речкой сгустился, и вода у берега забурлила. Плеснув тиной, на берег шлёпнулась чья-то рука и вцепилась в землю, подтянула себя, и вот показались плечи и голова. Вторая рука вцепилась во влажную прибрежную почву, и человек поднял голову. В волосах запутались водоросли, а изо рта выскользнула рыбка. Он смотрел на меня прогнившими провалами глаз. Тёмно-серая кожа покрылась сетью мелких трещин.

     Я ухмыльнулся.