Череп Шерлока Холмса

— Да-да, «Айвенго»! Две красавицы — прелестная англичанка и колоритная еврейка, таинственный романтический герой, рыцарь без страха и упрека. А у вас кто? Какой-то полумонашек, не знающий, с какого конца браться за меч. Да что это за мода сейчас среди писателей? Вот возьмите мистера Стивенсона. Талантливый писатель. Талантливейший! А на что расходует свой талант? Как он с ним обращается, я вас спрашиваю? Вот «Остров сокровищ». Богатейший материал. Сокровища, пираты, бунт на корабле… И что он из него делает? Приключения школьника на каникулах. Пресное описание морской прогулки и бесцельные перемещения по острову. Начало хорошее, бодрое, энергичное — но где сюжет? Надо было ввести любовную линию, и роман был бы спасен.

— Между кем — любовную линию? — с оторопью спросил я.

— О Боже! — издатель посмотрел на меня, как на идиота. — Ну могли же они наткнуться на шлюпку, в которой спаслись от кораблекрушения две прекрасные девушки. Или вот еще лучше — вместо Джима Хокинса ввести Джейн Хокинс, тайно влюбленную в доктора Ливси. Пусть бы она переоделась мальчиком…

Я подумал, что эту самую Джейн разоблачили бы в самом прямом смысле и изнасиловали через минуту после того, как она ступила бы на палубу «Испаньолы», в результате чего мистеру Стивенсону пришлось бы писать не приключенческий роман, а порнографический. А лавры маркиза де Сада вряд ли нужны автору «Острова».

— В «Похищенном» он, правда, во второй части спохватился и попробовал исправиться, — продолжал издатель. — Фигура Катрионы вполне колоритна. Но кто герой? Заметьте, не яркий великолепный Алан Брэк, появления которого всегда ждешь с интересом. У него, конечно, не все в порядке с моралью, но чего ждать от шотландского горца? А мистер Стивенсон зачем-то вводит простоватого деревенского паренька, старательно попадающегося во все встречающиеся ловушки. Нет уж, доктор Ватсон, вы лучше и не пытайтесь писать исторические романы. Криминальные репортажи о делах мистера Холмса получаются у вас гораздо лучше.

— Мой дорогой друг погиб от рук профессора Мориарти, — скорбно возразил я.

— Возьмите его старые дела, — посоветовал издатель.

Я вернулся домой и целый час сидел, тупо уставившись на чистый лист бумаги. Криминальные репортажи! Любовные истории! Романтические героини! И что было хуже всего, я не имел никакого доступа к бумагам моего друга, их забрал Майкрофт Холмс. Я не мог припомнить ни одного достаточно интересного дела.

В полном расстройстве я вышел погулять и на Оксфорд-стрит наткнулся на стремительно мчавшегося Лестрейда.

— А, доктор! — полицейский, похоже, считал, что длительное знакомство с Холмсом дает ему право обращаться ко мне фамильярно.

Я суховато поздоровался.

— Газеты читаете? — самодовольно обратился ко мне Лестрейд. — Я раскрутил дело Симпсона. И без всякого Шерлока Холмса, заметьте, без мистера Холмса.

— Поздравляю, — сказал я. — И кто преступник?

— Вы не поверите, доктор, — ответил Лестрейд. — Там, можно сказать, целая шайка. Младший брат Симпсона, женщина, на которой он был тайно женат, и женщина, на которой он обещал жениться, когда получит наследство.

— Вот как? Настоящий любовный треугольник, — вежливо заметил я.

— Какое там! — воскликнул Лестрейд. — Настоящий любовный квадрат! Он поощрял ухаживания брата за обеими женщинами, а брат по этой части был далеко не промах. Да что там! Он, — Лестрейд воровато оглянулся, — он, можно сказать, прямо подкладывал своих дам под брата. Ничего себе нравы в почтенном семействе! — Сыщик кипел возмущением. Я бы не назвал его ханжой, но распущенность, которую он считал простительной у простонародья, казалась ему непозволительной для среднего класса, а тем более для аристократии.

Лестрейд пригласил меня в Скотланд-Ярд и показал «героев» этой драмы. Женщины были хороши собой и все валили на обоих Симпсонов. Младший Симпсон казался слабовольным субъектом, молол чушь о ревности и валил все на брата и обеих дам.

— Обратите внимание на миссис Симпсон, — тихо сказал Лестрейд. — Формально она чиста перед законом — что там, я даже не буду передавать ее дело в суд, ее все равно ни один судья не осудит: мышьяк в кофе Симпсону сыпал не она. А между тем сливки с этого молока снимет она. Ее сынок получит денежки покойного дяди и повешенного папочки. А ведь это она и придумала всю историю, только доказать невозможно. Даже ваш мистер Холмс не смог бы этого доказать.

«Вот и тема для рассказа, — с грустью думал я, вернувшись домой и одиноко сидя в кресле возле камина. — Или даже повести. Только, извините, если я начну описывать удачи Лестрейда, меня не так поймут. Английский читатель традиционно относится к полиции без сочувствия. Полицейский — герой романа? Нет, в этой стране это невозможно».