Чердынец

В начале покоса, слева от дороги, в редком березняке у дедов давно уже оборудован стан. Здесь — сбитый из привезенных досок и врытый в землю стол и лавки по обеим его сторонам. Стол и лавки сделаны с запасом — даже нашей, довольно большой сегодняшней компании, места за столом хватит с избытком. Неподалеку — костровище, с рогульками и жердью. По другую сторону от стола — балаган, этакий шалаш, сбитый из жердей и досок и накрытый кусками толи. Он невысокий, не более метра высотой, может чуть повыше. Это правильно — там не жить, там спать предполагалось. А значит — можно и пониже, чтобы ночью было теплее.

Пока выгружаем все из кузова машины, дед Гена, покуривая самокрутку и поглядывая на работающих:

— Ты, Юрк, палкой пашаруди в балагани-та… мож змеюка кака залезла.

Стоявшая неподалеку Галина, испуганно покосилась на балаган и поежилась. В балаган будем заносить все припасы, а ей, как я понял, выпала должность поварихи — значит в балаган ей залазить придется не раз.

В балагане по сторонам лежало старое, изрядно примятое и слежавшееся сено — с прошлых ночевок.

— Дед Ген! А что — часто здесь ночевать приходится? Комаров поди — море?!

— Так как, Юрка… Это сёдня нас вон кака арава, а так-та бывала и троем— четвером приходилось и косить, и метать. Тут за день — не управицца! А комарей… ну как — канешна… тут их не мало, ага! Вон жа — балатина рядом!

— А вот дальше, если через покос и по дороге — там что будет?

— Дак… слева ежели — то та вот балатина и есть… Ана далё-о-ока идет. А справа если, так там сначала биризняк будит, ага… а посли — рям. Хароший рям такой, да! Там в другой год ягад — хоть жопой ешь, ага! И клюква, и брусника. А правей если взять, по ряму-та… подальше — там и черника, и голубика, по-над-лесом! Змей, правда, полно! А я эту гадасть — вот терпеть нинавижу, вериш-нет ли? Ты, Юрк, помниш, где мы с Иваном бочак наладили, нет? Ну, если помнишь — надо будит потом Гали воды принесть. Так-та на готовку она и с фляги возьмет, а так, чё… помыть там, или умыцца, руки помыть… вон из бачага воды взять.

Бочаг этот я помнил. Там протекает ручей или родник какой — вот деды на хорошем подходе к нему вырыли яму, углубили — положили на землю жердей. Благоустроили, значит.

Народ перетаскивал все в балаган. Галина руководила укладкой — что подальше можно положить, что — поближе. Можно, конечно, и не заморачиваться — не укладывать все привезенное туда, оставить на столе и возле него. Но тут — как? А вдруг — дождь, пусть и маленький, грибной даже — и подмочит? Нет. Лучше все прибрать, правильно это!

Нас десять человек, а значит и припасов — не маленький мешочек. Людей, особенно тех, кто выполняет тяжелую работу, нужно хорошо кормить! Привезли с собой и картошку с морковкой, и лук-чеснок, и сала вон вижу, в бумаге — шмат добрый, здоровенный даже. И хлеба — не одна булка. По запаху чувствую, в бумаге и пирожки бабы Дусины есть. Немалый такой кулек! Это — вообще здорово! И молоко вон — в трехлитровой банке, даже — две банки, ага!

Когда перетаскали все, народ присел передохнуть перед работой. Батя с дядькой Володей что-то залезли под капот «газика». Женщины и девчонки налили себе по кружке молока, лопают с пирожками. Эдак и мне не останется!

— Деда! — это я к деду Ивану, — а может сразу в стога метать будем? Народу-то — хватает!

— Не, Юрк! Рискавать не будим! Сначала в капешки, как абычна, патом уж — в стага! Вдруг — чё!

Ну ладно, им видней.

Солнышко уже чуть поднялось, стало пригревать.

— Ну чё? Начнем, благаславясь, аднака! — деды встали, заплевали свои самокрутки, побросали их в кострище — порядок блюдут!

Народ, разобрав вилы и грабли, потянулся к покосу.

— Юра! Юр! — окликнула меня Галина, которая чуть приотстала от всех. Ну — правильно, обед только часа в два, а готовить нужно часа за два с половиной до этого, так что она сейчас со всеми и поработать успеет.

— Да, тетя? — смотрю на нее с удовольствием. Она опять в том же комбинезоне и косынке, и хороша — как всегда.

Она чуть растеряна и оглядывается на уходящих.

— Юр! Я на такую ораву никогда не готовила! Боюсь — как бы не опозорится мне! Подскажи, как и что! Может — знаешь?

Странно, почему она у мамы не спросила? Или у тети Нади? Боится, что за неумеху примут?

— Тет…

— Так, Юра! Давай ты меня просто Галиной будешь звать, ну или Галей. А то — тетя, тетя! Я себя старухой какой-то чувствую! Ну — хотя бы, когда мы один на один — говорит она без какого-то кокетства, по-простому, без всякой подоплеки.

— Ладно… Галь! Я ведь и сам на большую компанию готовить не мастак. Но давай рассуждать логически. На проголодавшегося человека нужно жидкой пищи не менее полулитра, то есть супу нужно сварить не меньше пяти литров. Лучше — литров семь-восемь. Тут у нас едоки собрались не из последних! — пошутил я и Галя улыбнулась.